Бегство от свадьбы
Шрифт:
Она еще раз всхлипнула и глубоко вздохнула, прижимаясь к жениху еще крепче. Находясь в его объятиях, Ан ощущала незнакомое ранее чувство умиротворения и покоя. И все оттого, что сильные руки Бена обнимали ее, что он окружал ее своей любовью, что голос был полон глубокого теплого чувства.
— Когда вернемся в Англию, я бы хотел, чтобы ты сходила к психотерапевту. Тебе необходимо выговориться, посмотреть прямо в лицо своим страхам и избавиться наконец от чувства вины. Иначе как дальше жить? Сразу после медового месяца начнешь посещать врача.
Она
— Что ты имеешь в виду, какой «медовый месяц»? Я же сказала… Я не могу выйти за тебя замуж.
— Ты не любишь меня, Анабель?
Девушка застыла, глядя на Бена широко раскрытыми глазами, в которых можно было прочесть все чувства, которые она испытывала. Бен ласково улыбнулся.
— Не надо! — выкрикнула она, задрожав всем телом.
— Скажи, что ты не любишь меня, Ан!
Она закрыла лицо руками.
— Я не могу…
— Не можешь сказать? Ты ведь больше не боишься меня, правда? Ты можешь сказать мне все, что угодно.
— Я не могу любить тебя, — простонала она. Бен взял ее руки в свои.
— Смотри на меня, когда говоришь это, дорогая. — Мужчина снова приподнял ее подбородок и заставил посмотреть себе в лицо. В широко раскрытых мокрых от слез глазах Анабель светились любовь и мука.
Она услышала, как у Бена перехватило дыхание, потом он внезапно обнял ее и крепко прижал к себе, уткнувшись подбородком в ее волосы.
— Я сделаю тебя счастливой! Клянусь! — прошептал Бен, покрывая поцелуями ее лицо. — Я люблю тебя, Анабель. Я могу быть очень терпеливым, если это нужно. Мы можем повременить со свадьбой до тех пор, пока ты не будешь готова к этому. Молю только об одном — не заставляй меня ждать слишком долго, потому что я люблю тебя слишком сильно…
Ан отвечала на поцелуи со все возрастающей страстью, руки ее обвились вокруг его шеи, голова откинулась. Бен страстно шептал ее имя.
Внезапно он резко отстранился и взглянул на нее блестящими от желания глазами.
— Нам лучше вернуться в дом прямо сейчас, пока я совсем не потерял голову.
Зардевшись и смеясь, Ан позволила взять себя за руку, и они пошли по петляющей через цветущий сад тропинке к вилле с романтическим названием «Хелена Белла».
Петер встретил их на верхней площадке, выложенной мраморными плитами и окруженной белой каменной оградой. Он примостился на верхней ступеньке небольшой лестницы, ведущей к террасе, и замахал рукой, когда молодые люди вышли из зарослей магнолий, чьи великолепные цветы с белыми восковыми лепестками сверкали на солнце, как драгоценные чаши.
Я уже стал думать, не отправить ли мне поисковую партию, — лениво растягивая слова и улыбаясь, сказал Петер.
Прошу прощения, но разве мы опоздали? — подчеркнуто вежливо поинтересовался Бен, и Петер бросил на него быстрый проницательный взгляд.
— Немного, но ничего страшного. Как вам понравился сад?
Бен непонимающе посмотрел на молодого человека.
— Сад? Ах, да, сад… Восхитительный.
Никогда в жизни не видела такой красоты, —
Я так и думал, что тебе понравится. Ну ладно, теперь мы можем пойти перекусить.
К удивлению Бена и Анабель, Петер повел их вокруг здания. Девушка поинтересовалась:
— А куда мы идем?
Я подумал, что было бы неплохо устроить нечто вроде пикника, и попросил накрыть стол в оранжерее. Ничего особенного — просто легкие закуски. Мы сможем устроиться на лужайке и поесть на открытом воздухе.
Звучит замечательно. — Девушка сделала паузу, так как они уже обошли дом и остановились у изумрудно-зеленой лужайки, за которой живописно раскинулись клумбы с яркими цветами. — Ох, как красиво!
Абсолютно с тобой согласен. Эта часть сада имеет очень английский вид. Оранжерея построена в викторианском стиле, кстати, шотландским архитектором. Мне кажется, источником его вдохновения послужил Хрустальный Замок.
Это было удивительное сооружение — стеклянные купола крыши сверкали на солнце, а в самом помещении был устроен маленький фонтан, чьи брызги сверкали в солнечном свете мириадами огоньков. Вода падала на листья тропических растений, высаженных в оранжерее.
Петер открыл дверь, и молодые люди проследовали за ним. В оранжерее стоял накрытый крахмальной белой скатертью длинный узкий стол, уставленный множеством тарелочек и блюд, наполненных разнообразной снедью. Чего там только не было — и копченый цыпленок, и различные виды холодного мяса, тонко нарезанная итальянская салями и несколько видов других колбас, пирог с печенкой, миски с разнообразными салатами: с макаронами, рисом, яйцом, сыром и фруктами.
— Да здесь еды хватит на десятерых! — воскликнула Анабель.
Петер подцепил несколько ломтиков мяса и положил их на тарелку гостьи.
Не беспокойся — не пропадет. А что останется — съем на ужин. — Он собирался положить ей еще и салата, но девушка жестом остановила его.
Спасибо, Петер, но я не смогу съесть даже то, что лежит на моей тарелке.
Компания устроилась прямо перед оранжереей на небольшой прямоугольной лужайке. Петер расстелил шотландский плед на шелковистой траве и бросил сверху темно-зеленые бархатные подушки, чтобы было удобнее сидеть. Пили шампанское и апельсиновый сок, после салатов попробовали виноград и персики, а потом Петер принес чашки и достал термос с кофе.
Солнышко так пригревало, что Анабель откинулась на подушки и задремала, убаюканная негромкими голосами мужчин, журчанием фонтана в оранжерее и деловитым жужжанием пчел, перелетавших с цветка на цветок.
Внезапно она услышала, как Петер спросил:
— А почему бы вам не пожениться здесь?
Ан моментально вскочила на ноги и изумленно уставилась на приятеля.
Что?
По-моему, это совсем неплохая идея, — раздельно произнес Бен. — Но, боюсь, это будет непросто сделать — обязательно возникнут сложности, если мы захотим пожениться в другой стране.