Бель Эпок по-американски

Романовский Владимир Дмитриевич

КРИС. Тогда - да, сразу в ярмо.

УОЛТЕР. Это как?

КРИС. Она... Лет ей сколько?

УОЛТЕР. Сорок два.

КРИС. A.

УОЛТЕР. Ха! Сразу передумал.

КРИС. Ничего я не передумал. Она достаточно молода, чтобы иметь любовника.

УОЛТЕР. Может быть. Но ведь любовника можно иметь и не выходя замуж.

КРИС. Можно - но тогда никто никогда уже не будет считать ее порядочной. Мы живем в странное время, Гувер. Простая связь - на нее не только смотрят, нахмурив брови - ее публично

осуждают, расценивают как преступление. Мисс Ворвик показали бы на дверь в любом приличном доме. Внебрачные же связи замужних женщин рассматриваются как нечто вполне естественное - в худшем случае, как пикантная деталь жизни нашего общества и человеческой натуры. Вполне логично, конечно.

УОЛТЕР. Да? Где же логика?

КРИС. Все дело в так называемом публичном мнении. Незамужняя женщина имеющая любовника становится предметом зависти, поскольку, по общему мнению, она слишком увлекательно живет. Замужние дамы этого терпеть не могут. Однако, поскольку брак считается, теми кто в таковом состоит, самым ужасным положением для мыслящего существа, и замужняя жизнь - самой ужасной из всех образов жизни, ни у кого не поднимется рука осудить несчастную за то, что она ищет себе хоть какую-нибудь отдушину на стороне.

УОЛТЕР. Тебе бы политикой заняться, друг мой. Твоей проницательности хватило бы на десять человек. Я бы никогда сам до такого не додумался! Вот идея, a? К тому же, ты может быть еще и прав! Но не забывай - есть еще вопрос денег. Ты, по твоему собственному признанию, беден. Богатые - очень богатые, во всяком случае - предпочитают партнеров из собственного класса.

КРИС. Это потому что у бедных не хватает смелости.

УОЛТЕР. A ты, значит, смелый, да?

КРИС. Устрой мне приглашение, и Мисс Ворвик станет Миссис Горинг через месяц.

УОЛТЕР. Через месяц? Ты серьезно?

КРИС. Да.

УОЛТЕР. Всего через месяц?

КРИС. Если бы можно было обойтись без составления и подписания бумаг, я бы и в неделю уложился.

УОЛТЕР. A я говорю, - невозможно.

КРИС. Что ж, доказать, что ли?

УОЛТЕР. Докажи. Пари хочешь?

КРИС. Сколько?

УОЛТЕР. Назови сам.

КРИС. Пять тысяч?

УОЛТЕР. Идет. A ты дерзок, Крис Горинг. Ну, что ж, пойдем - зайдем в клуб, a потом на вечеринку.

КРИС. Да, только вот...

УОЛТЕР. Не бойся, я плачу. (Кричит, довольный). Джеймс, поставь все это в счет!

Вдвоем они поднимаются и идут через сцену.

УОЛТЕР. Удивительное место, правда? Столько простора, и можно орать сколько хочешь на официантов! Да, у лета есть свои преимущества. Кстати, ты не социалист?

КРИС. Нет. A что?

УОЛТЕР. Если хочешь, чтобы я тебя представил, назовись социалистом. Умеренным социалистом. Все порядочные молодые люди теперь - социалисты.

КРИС. Спасибо что предупредил.

Тогда я тоже.

Они выходят налево.

БРЮС. Ну, ушли, трепачи. И мне пора. (кричит). Джеймс! Поставь все это в счет!

Вбегает официант.

ОФИЦИАНТ. Извините, сэр. У вас здесь нет счета.

БРЮС. Как нет? Есть. Я его открыл еще до того как тебя сюда наняли.

ОФИЦИАНТ. Сэр, пожалуйста, наличными.

БРЮС. A если у меня нет?

ОФИЦИАНТ. В таком случае, как это ни прискорбно, придется позвать полицию...

БРЮС. Ты думаешь у них есть?..

ОФИЦИАНТ. ...и, как это ни печально, сдать им вас с рук на руки, даже если это и принесет мне психологическую травму.

Входит Саманта.

САМАНТА. Джеймс.

ДЖЕЙМС (глаза увлажняются, дрожащим голосом). Да, мадам?

САМАНТА. Отвались.

ДЖЕЙМС. Но, мадам, прекрасная сегодня погода, вы не находите...

САМАНТА. Сколько?

ДЖЕЙМС. A? A! (извиняющимся тоном). Два.

САМАНТА. Вот, возьми.

Она открывает сумочку, вынимает купюру. Официант берет, кидает грозный взгляд Брюсу, другой, полный тайного обожания и грусти, Саманте, и удаляется страдать в одиночестве.

САМАНТА. Привет, папа.

Она снимает перчатки, наклоняется, целует отца.

БРЮС (мрачно). Привет, да.

САМАНТА. Отвлекись. Я тебе привезла пару новых костюмов, оставила в гостиной. Думала, ты дома.

БРЮС. Ты надолго?

САМАНТА. На целый месяц. Мне нужно отдохнуть.

БРЮС. Ты в отпуске?

САМАНТА. Да. Так. Мне нужно с тобой поговорить. Крис здесь?

БРЮС (мрачно). Тебе зачем?

САМАНТА. Мне нужно знать.

БРЮС. Он не в твоем вкусе.

САМАНТА (смеется). Папа, перестань.

БРЮС. Нехороший он человек.

САМАНТА. Папа, хватит. Мы с Крисом дружим с детства. Мы в школу вместе ходили.

БРЮС. Сторонись его.

САМАНТА. Пока не забыла - ты должен хозяину дома?

БРЮС. За два месяца.

САМАНТА. Хорошо.

БРЮС. Не давай ему ничего. Он подонок и свинья, наш хозяин.

САМАНТА. Окей. Крис, значит, здесь.

БРЮС. Да. Приехал, чтобы жениться.

САМАНТА. Что!

БРЮС. Не понимаю, почему это тебя удивляет. Вы друзья с детства. Пора бы тебе знать, что он за личночть.

САМАНТА. Папа! Это - точно?

БРЮС. Только что слышал от него самого.

САМАНТА. Он не имеет права! Он обещал...

БРЮС. Что, жениться на тебе? Как же. Кто ты такая? Просто бедная журналистка, кормящая свою семью. Нет. У молодого Горинга большие планы! Амбиция у сукиного сына!

САМАНТА. Деньги? Папа, не молчи - ты меня убиваешь!

БРЮС. Я тебя предупреждал насчет него. Говорил тебе - предатель он. Что, не говорил разве?

САМАНТА. Но... Я думала... Не может быть!