Бель Эпок по-американски
Шрифт:
САМАНТА. Ну, и?
ПАМЕЛА. Когда она была очень, очень молода, в нее влюбился один матрос.
САМАНТА. A она в него?
ПАМЕЛА. Нет. Ну, и кроме того, она уже была обручена. Матрос очень разозлился, когда об этом узнал. Сказал, что проклянет. Она испугалась. Побежала к соседке, старухе, которая была что-то вроде ясновидящей. Соседка ее выслушала, и дала ей вот этот самый браслет - он должен был зацицать и ее, и все ее потомство, от проклятия.
САМАНТА. Северяне вечно суеверны.
ПАМЕЛА. Да, мне
САМАНТА(наливая). Выпьем.
Вдалеке, часы бьют полдень.
ПАМЕЛА(поспешно вставая). Ах! Вот идиотка! У меня же встреча назначена. Я опаздываю. Извините, пожалуйста. Поговорим в следующий раз. Я сегодня такая рассеяная! До свидания.
Она выбегает направо. Пауза.
БРЮС(убежденно). Все женщины - бляди.
САМАНТА(трогая браслет Памелы на столе). У тебя сегодня философский настрой?
БРЮС. Ты бы тоже была блядь, если бы не мое влияние. Я тебя хорошо воспитал. Жаловаться не на что.
САМАНТА. Браслеты. Тайны. Мисс Ворвик - огонь девушка.
Вбегает Памела.
ПАМЕЛА. Ах! Извините! Я тут браслет оставила. Я сегодня такая рассеяная!
САМАНТА. Не волнуйтесь. Вот он, ваш браслет.
ПАМЕЛА. Спасибо! Большое спасибо! До свидания!
Выбегает направо.
САМАНТА. Папа.
БРЮС. Ммм.
САМАНТА. Помнишь наш пароход на Миссисипи?
БРЮС. Который? У нас было несколько.
САМАНТА. На котором мы вдвоем катались.
БРЮС. Черная Пантера. Да.
САМАНТА. У капитана был сын?
БРЮС. Да. Келли. Боевой парень, умный. Врачем хотел стать.
САМАНТА. Что с ним стало, не знаешь?
БРЮС. Понятия не имею. Ты права. Пароход был - что надо. Быстрый такой. Я все помню, как вчера. Стоял на палубе, курил трубку, смотрел на небо. Ты играла в шахматы с Келли. Мы шли в Луизиану. Было тепло. Капитан курил кубинскую. И был еще мужик такой - писатель, что ли - высокий и худой, с усами. И волосы длинные и седые. Как его?
САМАНТА. Клеменс.
БРЮС. Точно. Клеменс. Подходит ко мне и говорит, "Просто прелесть у вас пароход, сэр!" (Саманта закрывает лицо руками). A я ему, "Не желаете ли прокатиться?" A он мне... Как он сказал? Не помнишь? Саманта. Эй, Саманта. Саманта.
ЗАНАВЕС
Картина Вторая.
В парке. По центру - скамейка. На заднем плане, нео-классический фонтан. Дело к вечеру.
Герберт и Крис.
ГЕРБЕРТ.
Он хватается за голову. В динамике над сценой - взрыв, извержение вулкана, еще взрыв, пулеметная очередь, здание, падающее под ударами бомб.
КРИС. В чем дело?
ГЕРБЕРТ(тоном мученика). Ну и вопросы у тебя!
КРИС. Легкое похмелье.
ГЕРБЕРТ. Ничего себе легкое!
В динамике - шум проносящегося мимо скорого поезда, свистит гудок. Еще взрыв!
ГЕРБЕРТ. Ой! Ой, блядь! Это не просто - голова болит. Это...
Он тащится к фонтану, вынимает платок, смачивает, промакивает лоб. Взрыв, но тише.
ГЕРБЕРТ. Тем не менее... Нельзя не согласится... Ты человек крепких убеждений - но все они, как бы это поточнее сказать... слегка устарели, a? Я тут пытаюсь идти в ногу со временем, ну знаешь - экзистенциализм, Киркегард, Зигфрид, социализм... Я и на лекции ходил, очень забавно. Погоди секунду.
Еще взрыв, но еле слышно. Герберд дотрагивается платком до лба.
ГЕРБЕРТ. О чем я... Да, я стараюсь быть в авангарде. Очень стимулирует. Не так, конечно, как простые, естественные вещи, как например охота, но все равно очень забавно.
КРИС. В охоте, конечно, больше смысла, чем в экзистенциализме.
ГЕРБЕРТ. Ну, я не настолько резок в суждениях. Но, да, пожалуй. Охота вещь возвышеная, это искуство. Тем не менее, то что эти ребята говорили когда я там был - оно намного прогрессивнее, чем твой взгляд на вещи. Ну, и вообще ты - экстремист. Впрочем, даже с твоими взглядами ты должен признаться, что наша политическая структура далеко не совершенна. Плохо то общество, где некоторые люди живут лучше других и при этом ничего не делают. Необходимы перемены.
КРИС. Нет. У нас в стране все работают.
ГЕРБЕРТ. Оставь, я тебя прошу.
КРИС. Ну взять тебя, например - ты где учился?
ГЕРБЕРТ. В Оксфорде.
КРИС. Именно. Ну, и что, даром тебе обучение далось? Или пришлось-таки попотеть?
ГЕРБЕРТ. Пришлось, пришлось. Ужасно скучно было. Согласен. Но это не то...
КРИС. A выходцы из бедных семей были у тебя в классе?
ГЕРБЕРТ. Были, a как же. Двое. Один из Лондона, другой из Ливерпуля.
КРИС. Хорошо учились?
ГЕРБЕРТ. Да. В лучших ходили.
КРИС. Это потому, что привычные они были. Им в жизни ничего легко не давалось. От них все и ожидали, что будут они делать с отдачей. Закалка. Для тебя жетруд был совершенно новым делом.
ГЕРБЕРТ. Ну...
КРИС. Я не беру в расчет случаи, когда тебе приходилось изобретать новые способы прятаться от отца в саду после того как ты у него украл сигарету. Это не в счет. Ну, так вот кому было легче в Оксфорде - тебе, сыну миллионера, непривычному и изнеженому, или им - сыновьям заводских рабочих, привычных к труду и даже, может быть, любящих поработать?