Бель-Роз
Шрифт:
— На этот счет она была обратного мнения, — заметила Сюзанна.
— Нет, все это ужасно! Я помню скромную, но красивую, счастливую и розовощекую Габриэлу. А уже через три года она умерла.
И он прижал к губам локон Габриэлы, произнеся с тоской:
— Это все, что она мне оставила.
Он ещё долго говорил о ней. А прощаясь, в знак признательности просил у молодоженов чести стать их другом.
— Сегодня у нас счастливый день, — заметила Сюзанна, — мы четверо снова встретились и вместе обрели нового друга.
Покинув
— А-а, дорогой кузен, вы все-таки вернулись? — спросил его министр.
— Похоже, да, — ответил граф, — и полагаю, вы оцените тот факт, что первый свой визит я нанес именно вам.
— Это великолепно! Я вам благодарен, дорогой граф.
— Ну, не у в каждой же семье есть такие кузены…
— Я всегда рассчитывал на вашу преданность.
— Вы мне льстите, монсеньер.
— Нет, это не так: в окрестностях Эннерю вы покрыли себя славой, верно?
— Вы, я вижу, принимали у себя мсье Шарни?
— Да.
— Ну до чего ж хорош наш друг Шарни! На все способен…
— От меня ничего не скроется и кому, если не мне, аплодировать вам за вашу храбрость. Жаль, однако, что ваша шпага лопнула в такой критический момент, когда сердце вашего врага было так недалеко от её острия. — И министр продолжал выговаривать кузену в том же духе. Понро не оставался в долгу, парируя уколы Лувуа.
— А ваша схватка с Брегибулем? Что это?
— Монсеньер, просто мне вспомнились наши родственники…
— Благодарите Бога, что ваша шпага не сломалась.
— Просто фортуна предоставила мне реванш.
— Это могу сделать только я, а не фортуна. Что вы скажете, если я дам вам серьезное поручение? При этом вы больше не будете достойны благосклонности его величества, а получите мою протекцию.
— А что скажете вы, если я его не выполню всерьез?
— Я вас арестую.
— Меня ждет Бастилия? Я отказываюсь от поручения.
— А если я прикажу?
— Меня возьмет под защиту принц Конде как своего офицера. А он принц крови.
— У вас сказочный покровитель!
— А, так вы любите сказки. Но иногда они вполне реальны. Смотрите!
Понро подошел к окну, открыл его и указал на ждавшую его во дворе карету. Рядом с ней стоял лакей в цветах принца Конде. На самой карете были вензеля принца крови.
— Эй, Эпине! — прокричал Понро.
Лакей подошел к окну.
— Передай Бургиньону, мы отправляемся.
И Понро обратился к Лувуа:
— Надеюсь, вы все видели? Прощайте, монсеньер.
Он направился было к двери, но министр остановил его со словами:
— Раз вы отправляетесь к Конде, мой храбрый кузен, даю вам совет: там и оставайтесь.
— Он исходит от вас, и я постараюсь его забыть.
И, низко поклонившись, Понро вышел. Министр проследил за его уходом, затем схватил вазу севрского фарфора и швырнул её об стену.
Потянулись дни счастливой жизни новых семейных пар в стенах монастыря бенедиктинских монахинь.
Но вот пришло время, и Бель-Роз почувствовал, как внутренний голос стал обвинять его в бездействии. Как-то, помучившись в очередной раз, он решился; к тому же был повод. В углу монастырского сада он нашел Ладерута с Гриппаром, забавлявшихся стрижкой газона.
— Эй, Ладерут, — произнес он, — завтра утром прибывает епископ Мантский. Вечером же мы должны будем отправиться отсюда.
— Да здравствует король! — Это было выражение высшей радости со стороны Ладерута.
ГЛАВА 46. ПО ГОРАМ И ДОЛАМ
И Бель-Роз поведал Ладеруту о своем плане. В свите епископа будет много людей. Нужно к ним присоединиться и вместе покинуть монастырь. Естественно, переодевшись соответствующим образом.
Наутро епископ прибыл в монастырь. Ладерут взялся обработать кучера кареты епископа, очень любившего, как оказалось, слушать разные истории про войну. «— Да ещё смакуя орлеанское вино!» — добавил Ладерут и повел кучера к себе позавтракать. Тем временем Гриппар занялся стражником, а Бель-Роз сел писать письмо Сюзанне.
Вечером, когда начались приготовления к отъезду епископа, к Бель-Розу подошел Ладерут.
— Путешествие состоится, — доложил он. — Можете убедиться сами.
И повел Бель-Роза в свою комнату, где представил ему мирно храпящего кучера. Бель-Роз быстро переоделся в его одежду, чему способствовало сходство их фигур.
Выезд его в качестве кучера состоялся вполне благополучно. Кортеж епископа прибыл в Мант. Первым человеком, которого Бель-Роз встретил во дворе епископского дворца, был, разумеется, Ладерут, одетый в форму стражника. После возгласа удивления и радости Бель-Роз — только для порядка — спросил:
— А что со стражником?
— Он дрыхнет вместе с кучером.
С трудом понимая происшедшее, Сюзанна, наконец, нашла записку, оставленную Бель-Розом.
«Ни о чем не беспокойся. Буду через три-четыре дня. Я всего в десяти лье отсюда.»
Ни Клодина, ни Корнелий не смогли ей ничего объяснить. Но оба успокаивали ее: они верили в Бель-Роза.
Ночью Бель-Роз с Ладерутом покинули епископский двор, переодевшись и добыв лошадей.
— Ну-с, теперь, когда путешествие началось, может быть, вы скажете, куда мы направляемся? — осведомился Ладерут.
— В Рошфор — деревушку недалеко от Рамбуйе.
— А зачем?
— Чтобы, поехав туда вдвоем, вернуться втроем, с ребенком. И этот ребенок — племянник мсье Нанкре. Кстати, он уже солдат легкой кавалерии.
— Стало быть, у нас в руках будущий маршал Франции!
В Рамбуйе они остановились в гостинице. Случилось так, что Ладерут вышел на несколько минут, а вернувшись, поспешил с докладом.
— Тут, знаете, попался мне один кадетик, потерявший все свои деньги. Я предложил ему двадцать пистолей, а он мне дал за них свою экипировку — шпагу и пистолеты. Я остаюсь в лакейских обносках.