Белая колдунья
Шрифт:
Ему нравилось также останавливаться в поместье Ньюмаркет, где на ипподроме тренировали его скаковых лошадей.
Маркиз дернул звонок. Ему показалось, что дверь не открывают слишком долго. Он понял, что его просто никто сейчас не ждет. Но в то же время, отчего любой посетитель должен ждать так долго?! Когда дверь наконец открылась, он увидел дворецкого Баулза, который служил в замке, сколько маркиз себя помнил.
—Добрый день, Баулз, — сказал маркиз. — Понимаю, что вы не ждали меня, но я приехал посмотреть, как тут у вас дела. Уилкинз приедет позже со всем моим багажом.
Баулз задохнулся от удивления.
— Рад, что вы вернулись, господин Айвор... то есть милорд. Но нас не предупредили, что вы приедете.
—Я знаю, — ответил маркиз. — Но насколько мне известно, здесь моя бабушка?
— В самом деле, милорд. Ее светлость наверху, и с ней мисс Флора.
— Не докладывайте обо мне, я сам схожу к ней, — сказал маркиз. — Она в одной из хозяйских спален?
— В спальне королевы Анны, милорд. Мы подумали, что ее светлости будет удобнее в комнате, куда солнце светит с самого утра.
—Очень разумно, Баулз, — сказал маркиз и стал подниматься по ступеням.
По обе стороны величественной лестницы были развешаны портреты предков маркиза. Каждый граф, а позже каждый маркиз, который наследовал титул, заказывал свое изображение самому выдающемуся художнику своего времени начиная с Гольбейна, потом ван Дейка, сэра Джошуа Рейнолдса и целой плеяды других мастеров вплоть до нынешних времен. Поднимаясь по ступеням, маркиз подумал, что будет разумно заказать свой портрет сейчас, пока он еще молод. Некоторые из его предков тянули с этим до глубокой старости. Правда, дамы были мудрее. Они заказывали портреты в период расцвета своей красоты. Маркизу особенно понравилась одна графиня, портрет которой он заметил, когда шел по коридору. Он тут же припомнил, что Локейди мечтала присоединить свое изображение к череде этих портретов и, вздрогнув, поспешил к комнате, где ожидал найти свою бабушку.
Когда-то в молодости она была редкой красавицей. Даже когда маркиз видел ее в последний раз, она была все еще красива.
Он постучал в дверь. Ему открыла пожилая горничная.
—Ее светлость сможет принять меня сейчас? — спросил он.
Но прежде чем он закончил фразу, с кровати послышалось удивленное восклицание:
—Айвор?
Он подошел ближе и увидел свою бабушку. Она царственно возлежала на белых кружевных подушках.
—Мальчик мой дорогой! — воскликнула она. — Как я рада видеть тебя! Я понятия не имела, что ты собираешься приехать домой.
—Еще несколько часов назад я и сам этого не знал, — ответил маркиз. Он подошел ближе, наклонился и поцеловал бабушку. — И только перед самым отъездом я узнал, что вы здесь, бабушка.
—Я приехала потому, что меня замучил ревматизм, — объяснила пожилая дама. — И хотя я живу тут недолго, Флора уже сотворила настоящее чудо: я чувствую себя намного лучше. Я давно так себя не чувствовала.
Пока она говорила, маркиз бросил взгляд на молодую женщину, которая шагнула в сторону, когда он подошел к кровати. На ней был белый передник, и маркиз принял ее за одну из служанок.
—Я так рад, что вам уже лучше, бабушка, — сказал он. — Я счастлив, что вы оказались в замке, а то ведь думал, что буду здесь совсем один!
—Я с нетерпением жду рассказов о твоих путешествиях, — ответила престарелая дама. — Мне говорили, что ты уже давно здесь не был.
—Мне еще не раз это вспомнят, — сказал маркиз, подмигивая. — Пожалуйста, бабушка, не упрекайте меня! Теперь, когда я наконец вернулся, давайте веселиться!
Бабушка рассмеялась.
—Я чувствую себя гораздо лучше благодаря Флоре, — сказала она. — Так что я смогу присоединиться к тебе за обедом.
—Я бы повременила еще день или два, — тихо, но настойчиво отозвалась Флора.
Маркизу не понравилось такое вмешательство. Если его бабушке стало настолько лучше, что она может спуститься к обеду, значит, так тому и быть. Стоит ли слушать этих мрачных слуг! Если кто-то заболевает, им всегда кажется, что больному гораздо хуже, чем есть на самом деле.
— Мы поговорим об этом позже, — сказал он бабушке, — когда останемся одни.
— Я сейчас ухожу, — заметила Флора прежде, чем пожилая дама успела ответить. — Разумеется, я вернусь вечером и позабочусь о том, чтобы вам хорошо спалось.
— Благодарю вас, дитя мое, — ответила пожилая дама. — Вы знаете, как я вам благодарна!
Флора улыбнулась ей, сняла передник и пошла к двери. Повинуясь импульсу, маркиз последовал за ней. Когда они оба оказались в коридоре, он спросил:
—Я хочу знать, действительно ли моя бабушка серьезно больна. И если это так, почему ее лечите вы, а не врач?
Флора, которая теперь перекинула передник через руку, тихо ответила:
—Мое лечение сильно отличается от того, как лечил бы ее светлость любой врач, милорд.
— Отличается? — переспросил маркиз. — Чем?
—Я выращиваю лекарственные растения, милорд. Именно травами я и лечу вашу бабушку от ревматизма.
— Растения! — воскликнул маркиз. — Неужели вы верите, что они настолько эффективны?
—Очень эффективны, милорд. Любой, кто здесь живет, может это подтвердить.
Маркиз вспомнил об орхидеях, которые Локейди вдевала в его петлицу, и о тех растениях, которые использовали колдуны на Гаити.
На миг он почувствовал, что ему хочется обвинить эту молодую женщину в шарлатанстве, в обмане людей, которых она берется лечить.
Ясно же, что все эти пучки растений — полная чепуха. Они не имеют такой лечебной силы, как пилюли и снадобья, которые прописывают медики.
Вместо этого он задал ей вопрос, подумав о том, что это всего лишь один из способов выманивать деньги у богачей.
— Вероятно, вам хорошо платят за то, что вы делаете?
— Конечно, — ответила Флора таким же тихим голосом, как и прежде. — Я прошу людей давать столько, сколько они могут.
Маркиз потрясение уставился на нее. По крайней мере, она откровенна и признает, что это не более чем такой вид заработка.