Белая Кость
Шрифт:
— Достаточно, ваша светлость.
Настроение резко испортилось. И винить некого. Сам изъявил желание повиноваться.
— Сколько у вас наёмников? — поинтересовался Рэн.
— Полторы тысячи.
— Треть здесь. Где остальные?
Разговор плавно перетёк в допрос. Киаран старался не подавать вида, что нервничает.
— Одни совершенствуют мастерство. Другие сражаются.
— Какое войско, по меркам Шамидана, считается большим?
— Дело не в размере войска, ваша светлость. Короли собирали под свои штандарты и пять тысяч человек, и десять. Бoльшая часть — крестьяне.
— Сколько у герцога Лагмера хорошо обученных воинов?
— Под рукой сотня или две. Если речь идёт о бое на поле брани — Лагмер подготовится: соберёт всех своих вассалов и сторонников. Вассалов меньше сотни. Сколько сторонников — не имею понятия. Открыто его поддерживают порядка пятидесяти малых и великих лордов. Вот только страшна не та собака, что лает, а та, что молчит. Никогда не знаешь, что у неё на уме. Ну и ещё, сторонники приведут с собой своих вассалов и воинов. Потому трудно судить заранее о размере неприятельского войска. То же самое касается герцога Мэрита.
— Понятно, — покивал Рэн. Немного помолчал, глядя перед собой, и вновь спросил: — Сколько королевских гвардейцев охраняют Фамаль?
— Две тысячи. Позвольте уточнить, ваша светлость. Гвардейцы охраняют не столицу, а Фамальский замок.
— Замок большой?
— Как город в городе.
Рэн оглянулся на отряд и с каменным выражением лица уставился на линию горизонта.
Слава богу, вопросы у герцога иссякли. Но он ни словом не обмолвился о своих планах! Киаран уныло смотрел по сторонам. По правую руку стена леса. По левую — редколесье. Между ними дорога, похожая на русло обмелевшей и заледеневшей реки. Кое-где над кронами деревьев возвышались дозорные вышки.
Чтобы прервать тягостное молчание, Киаран начал объяснять, мимо чьих земельных наделов они сейчас проезжают. Указал на ответвление дороги:
— Там феод герцога Мэрита. До него пять лиг.
Рэн жестом приказал отряду остановиться. Проехал вперёд и подозвал Киарана:
— Я хочу захватить Мэритскую крепость.
Киаран ощутил, как кожа на лице стянулась словно на лютом морозе. Он должен был догадаться! Сказать, что Мэрит мёртв, и тут же последует вопрос: откуда он это знает? До сих пор никто из Айвилей не пренебрегал девизом рода — все тайны уходили в могилу.
— До неё два дня пути, — вымолвил Киаран, судорожно соображая, что теперь делать.
Взятие крепости мёртвого противника не принесёт Хилду славы. И неизвестно, пожелает ли герцог захватывать её, когда ему сообщат о смерти хозяина. Привести войско к крепостным стенам и уйти несолоно хлебавши — такой же позор, как сдаться без боя.
— Вы сказали, до его владений пять лиг, — напомнил Рэн. — Какие же два дня пути? Уже к вечеру будем на месте.
— Пять лиг по прямой, ваша светлость. Нам нельзя ехать напрямик. Вы забыли? Вооружённым отрядам разрешено перемещаться только по границам феодов. Вы же не хотите, чтобы против нас выступили все лорды? — Силясь выглядеть расслабленным и спокойным, Киаран поскрёб щетину на подбородке. — Мэритская крепость хорошо укреплена, её не взять наскоком. У нас нет ни лестниц, ни стенобитных орудий. Осада продлится до весны. Вы хотите испытать моих людей в деле — я понимаю. За вашей спиной феод великого лорда Ябрида. Кстати, он ярый сторонник Мэритов. Достойный противник. Он не станет отсиживаться за крепостными стенами.
— Я выразился недостаточно ясно? — произнёс Рэн ледяным тоном.
Киаран пожал плечами:
— Мне ясно одно: пока мы будем мёрзнуть в поле, Знатное Собрание продолжит обворовывать страну.
— Ну и пусть, потом всё вернут с процентами.
— Не боитесь, что герцог Лагмер воспользуется ситуацией и займёт ваш трон?
— Не займёт. Мы захватим крепость Мэрита и отправимся к Лагмеру.
Киаран выдавил смешок:
— Весной?
— Мы вызовем Мэрита на переговоры и убедим его сдать крепость.
— Он не станет нас слушать.
— И это не всё. — Рэн указал под ноги коня. — С этого места мы едем не по дороге, а по землям лордов. Передайте сынам Стаи мой приказ — они ведь подчиняются только вам. Я запрещаю им насиловать, мародёрствовать, сжигать дома, резать скот и убивать безоружных.
Киаран сузил глаза:
— Странный приказ, ваша светлость. А как же трофеи, на которые рассчитывают воины? Где же злость и боевой азарт? С таким настроением мои люди ни одной крепости не захватят.
Рэн уцепился за переднюю луку седла Киарана и притянул к себе с такой силой, что Вепрь, словно безропотный ягнёнок, уткнулся лбом в шею боевого Стрижа.
— Я не обещал, что всё будет по вашим правилам, лорд Айвиль. Если бы вы не поставили меня перед выбором, если бы предложение занять пост командира королевской охраны исходило от меня…
— Коннетабля королевской гвардии, — поправил Киаран, поигрывая желваками.
— Нелепо называть командира небольшого отряда коннетаблем.
— Смею вам напомнить, в гвардии две тысячи человек.
— В моей охране будет сотня.
Киаран открыл рот, намереваясь образумить герцога.
— Не перебивайте! — одёрнул Рэн. — Дослушайте до конца. Если бы предложение занять пост командира гвардии исходило от меня — первым делом я бы предупредил вас о новшествах и трудностях. И выбирали бы вы, а не я. Но вы побежали поперёд коня, так что получайте копытами в спину и не жалуйтесь. Или вы передумали мне помогать?
Киаран стиснул поводья до боли в пальцах:
— Не передумал.
— А теперь как человек чести дайте мне честный ответ: почему вы заняли мою сторону? Почему не Мэрит, не Лагмер, а я?
— Мой отец просил перед смертью…
— Правду!
По спине Киарана волной прокатил озноб.
— Мои амбиции соответствуют размерам моего состояния. Я рыцарь, лорд и самый богатый человек в этой стране. Мне не нужны деньги, у меня их с избытком. Мне нужны слава и власть. На вашем штандарте написано: «Верность и честь». Я не знал вашего деда, зато я знал вашего отца. Несгибаемый, верный свои идеалам, преисполненный истинной чести. Он ни разу не нарушил девиз своего рода. Уверен, что и вы не нарушите. Поэтому я выбрал вас, а не Мэрита или Лагмера.