Белая ночь
Шрифт:
Единственное, что немного меня подбадривало, это величественные горы, которые высились вокруг. На протяжении всего пути они сопровождали нас: сначала где-то на горизонте, потом все ближе. Я любила горы и всегда считала их самым потрясающим творением природы. Дорога постепенно уходила вверх, туда, где вечернее солнце терялось за скалистыми вершинами. Степи уже давно сменились лесным пейзажем, и я поняла, что деревня, куда мы так стремились, уже близко. Вот уже закончился асфальт, и дорога стала совсем узкой. Автомобиль двигался медленно, кое-где путь был почти совсем размыт недавно прошедшими здесь дождями. Игнас тихо ругался, я понимала,
– Добрались, - почти беззвучно прошептала я, невольно восхищаясь открывшейся мне живописной картиной.
Деревня оказалась хутором в одну улицу. Я насчитала не больше десяти дворов, причем некоторые из них выглядели совсем заброшенными. Лес уходил вверх в горы, и на этом фоне старые покосившиеся домики казались крошечными, словно разбросанные кем-то игрушки. Только сейчас мне стало понятно, насколько далеко мы находились от Питера: в самом сердце Алтая, где жизнь людей изо дня в день текла по своему старинному укладу, который не менялся уже много веков. Я с сомнением огляделась вокруг. Передо мной затерянная деревушка на самой границе гор, утопающих в непроходимых лесных дебрях, словно напоминание о ничтожности человека по сравнению с несокрушимой силой природы. Что я пытаюсь здесь найти? Хотя нет, именно тут еще оставалась возможность чуда, которое мы все искали и не нашли в нашем хваленом цивилизованном мире.
Хутор выглядел пустым. Когда мы въехали на его единственную улицу, никто даже не вышел, лишь собаки во дворах захлебывались лаем, да в одном из окон мелькнул светлый платок.
– Что же с вами делать?
– еле слышно проговорил Игнас.
Похоже, этот вопрос он адресовал самому себе, поэтому мне не было нужды что-то отвечать. Сейчас я особенно остро почувствовала свою беспомощность. Вокруг лишь незнакомые люди, абсолютно равнодушные к нашим проблемам. И нельзя никого за это винить, ведь мы для них - всего лишь посторонние. Все, что я говорила Эрику в Питере, теперь казалось мне неоправданной бравадой.
Я поймала на себе неприязненный взгляд Игнаса, и мне стало совсем неуютно. Внутри меня всколыхнулась злость - на него и на себя тоже. За то, что так рано сдалась. Алекс здесь, и ему нужна помощь. Я решительно вышла из машины, излишне резко хлопнув дверью. Ничего, не развалится! Обойдя автомобиль, я стала помогать Александру, он открыл глаза, но каждое движение давалось ему с трудом. Мне было сложно справиться с ним, однако просить помощи у Игнаса не хотелось. Тот помедлил немного, глядя на мои тщетные попытки, но все-таки подошел и мягко отстранив, сказал:
– Я сам.
– Спасибо, - буркнула я в ответ.
В этот момент из дома, рядом с которым мы остановились, вышла пожилая женщина. У ее ног, пугливо прячась за юбку, вертелся мальчик лет четырех. Они не были алтайцами, и это слегка меня обрадовало, может, нам повезет, и рассказ о шамане для нее не окажется запретной темой? Они оба смотрели на нас удивленно, немного насторожено, но не враждебно. Конечно, чужаки были редкостью в этих местах.
– Здравствуйте, - я подошла
– Доброго дня, - ответила она немного нараспев.
– Ты кого-то ищешь?
– Да.
Я сделала паузу, не зная, с чего начать разговор, но старушка с внуком смотрели мимо меня. Естественно, Александр привлек их внимание.
– Откуда вы?
– на лице старушки отразилась тревога.
– Из Санкт-Петербурга, - здесь в затерянном алтайском хуторе это громкое название прозвучало слишком официально и совсем не к месту.
Женщина перевела взгляд на меня, кажется, она сразу все поняла.
– Они ищут его, - Игнас подтвердил ее догадку.
Наш провожатый произнес последнее слово с таким выражением, что мне сразу стало ясно: речь, несомненно, идет об отшельнике, и он для них больше, чем просто человек.
Игнас усадил Александра на бревно, лежавшее рядом с калиткой.
– Пригляди, - обратился он ко мне, кивнув на Алекса, - я поговорю с ней.
Они долго о чем-то разговаривали в полголоса. Мне не было слышно почти ничего, и главное, меня мучил вопрос, пытается ли шофер нам помочь или, наоборот, убеждает ее молчать. Это было невыносимо, наконец, не выдержав, я поднялась к ним на крыльцо. Они обернулись, и мне показалось, что в глазах пожилой женщины появилась неуверенность.
– Я не могу от вас ничего требовать. Мы чужие здесь и недостойны вашей помощи, но ему уже нет пути назад. Дайте нам шанс, ведь вы это можете!
Я обращалась к ним обоим, потому что понимала, от Игнаса сейчас зависит очень многое, если не все...
– Она не будет решать за всех, - наконец, сказал наш провожатый.
– Вы можете переночевать здесь, а завтра сход решит, что делать. Если нет, вам придется уехать.
Было понятно, что большего требовать сейчас невозможно. Но, нужно верить, ведь утром все может стать по-другому.
Игнас отвел Александра в избу, потом я проводила его до машины.
– Вы очень помогли нам.
Он покачал головой.
– Я только убедил ее оставить вас на ночь.
Его прямолинейность обескуражила меня. Что ж, пусть так. Это лучше, чем ничего. Я повернулась, чтобы уйти, но он меня окликнул и протянул какой-то пакет.
– Возьми, отдай ей. Кто знает, может, это поможет.
Я машинально взяла пакет, а он сел в машину, развернулся и уехал. Вскоре автомобиль исчез за холмом. Мне даже не пришло в голову спросить, как мы сможем вернуться, если завтра все решиться не в нашу пользу. В кармане я нащупала сотовый телефон, одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что сети здесь и в помине не было. Тем лучше - значит, отступать некуда. Я заглянула в пакет, там лежали различные лекарства, сахар, спички, несколько апельсинов и еще какие-то предметы. Этот странный набор гостинцев вполне соответствовал месту. Значит, Игнас позаботился об этом заранее, выходит, он на самом деле пытался нам помочь.
Солнце уже скрылось за горами, и хутор медленно тонул в вечерних сумерках. Становилось прохладно, моя легкая курточка не очень-то грела. В окнах соседних домов я заметила хмурые лица стариков. Неподвижные, как каменные маски, они наблюдали за мной, и мне стало не по себе от этих неприветливых взглядов. Захотелось спрятаться он них, и я поспешила скрыться в избе. Внутри она оказалась намного просторней, чем выглядела снаружи. Там было тепло и уютно, ярко горел огонь в печи, и пахло свежим хлебом.