Белая ночь
Шрифт:
– Вот так мы и добрались сюда, - закончила я.
Пожилая женщина все это время слушала, ни разу не прервав мой рассказ. Потом мы долго молчали, глядя, как из-за гор поднимается ярко желтая луна. В ее неверном свете все казалось еще более нереальным и чужим, как будто это был всего лишь плохой сон, такой же, как в далеком детстве, в котором мне совсем не место. Скоро наступит новый день, я пойду в университет, а мой любимый город будет улыбаться мне в своем обновленном весеннем наряде. И все станет как раньше, словно и не было этих нескольких кошмарных месяцев надежды и отчаяния. Но волки выли слишком реально, заставляя собак вокруг вымещать
– Глава 2. Шаман -
Утром я проснулась с рассветом. Солнце едва поднялось из-за горизонта, и его первые лучи длинными косыми полосами лежали на стене над моей кроватью, медленно спускаясь все ниже и ниже. Еще немного, и они коснулись моей щеки, рассеяв последние остатки тревожных сновидений. Мне по началу показалось, что все вокруг еще спит, но это было не так. Я усмехнулась - какая наивность. Не нужно забывать, что жизнь здесь сильно отличалась от той, к которой мы привыкли в Питере. Деревня давно проснулась, наша хозяйка тоже была на ногах, и вскоре я услышала ее голос за окном.
– Не гони коров к лесу, что-то нынче волки подобрались слишком близко.
– Это все твои гости, волки пришли за ними. Как пить дать нечистая сила, - ответил человек за окном.
– Не придумывай, Таныш, - с упреком в голосе заступилась баба Марья.
– Это не я сказал. Пантелеевна сразу увидела, что с ними что-то не так. У девчонки глаза горят, как у ведьмы, а парень - совсем неживой, будто с того света вернулся, - старик почти перешел на шепот.
– Не к добру их появление. Гнать их надо отсюда!
– Ты гони лучше свое стадо, - с досадой проговорила баба Марья, - а пустой болтовней-то мне голову не морочь!
Когда старушка вошла в избу, я уже была одета. Она сразу поняла, что мне был слышен их разговор.
– Не принимай близко к сердцу. Люди здесь слишком суеверны.
– А Вы?
– задала я ей прямой вопрос.
Она с упреком посмотрела на меня, и мне стало стыдно за свою резкость.
– Я пустила вас в свой дом, а значит, не суеверна.
– Да, простите меня... Просто я очень боюсь... Мы находимся так близко от помощи, но не можем до нее добраться. Укажите мне направление, я пойду туда, найду шамана и приведу его к Александру! Чем мы можем навредить вашей деревне? Мне очень нужно сохранить жизнь этому человеку!
И я кивнула в сторону Алекса. В моих глазах стояли слезы, наверно, наступил момент эмоциональной разрядки за все предыдущие дни, когда я везла его сюда, упрямо надеясь на лучшее, но в глубине души понимая, насколько зыбкой была эта надежда.
Баба Марья обняла меня за плечи и прижала к себе.
– Не плачь, когда-то я сама приехала сюда за мужем из Барнаула. Он работал егерем в здешнем заповеднике. Эта земля навсегда меня покорила и уже не опустила, даже когда с мужем случилась беда. Его разорвал медведь-шатун. Зима в тот год была, ой какой суровой, а зверь не сумел вовремя залечь в спячку...
– баба Марья тяжело вздохнула, - Я ничем не могла ему помочь. Все дороги занесло, врач даже не доехал до нас... Кам ушел тогда из этих мест, и мне пришлось узнать, каково это - не иметь надежды.
Притихшая я стояла, не решаясь пошевелиться. Рассказ этой женщины тронул меня до глубины души. Еще пять минут назад я упрекала ее про себя в бесчувственности, даже не догадываясь, какая трагическая история, оказывается, была в ее жизни.
– Я поговорю сегодня с людьми, но не сейчас. А ты должна ждать здесь и не высовываться
Это было самое ужасное утро. Я все так же, как и раньше сидела рядом с Алексом, как делала это в Питере. Но сегодня все зависело не от результатов очередных обследований, проводимых самыми лучшими специалистами, а от решения каких-то стариков, видевших во всем, что не поддавалось их примитивному пониманию, происки потусторонних сил.
Солнце уже давно стояло в зените, а хозяйка все не возвращалась. Я нервно мерила шагами тесную избу. Баба Марья, уходя, забрала с собой и внука, поэтому мы с Александром были в доме совершенно одни, но он не мог поговорить со мной, а тем более меня успокоить. Я остановилась посреди комнаты, глядя на него. Такой близкий и в то же время практически чужой человек.
Вдруг я задумалась, случись все это со мной, сделал бы он для меня то же самое? Нас с ним не связывали никакие обещания, даже в те дни, когда ему становилось лучше, и мы гуляли по больничному парку, он ничего не говорил о том, кто я ему. Нет, он, конечно, был искренне благодарен мне, не раз повторяя, что моя поддержка очень много значит для него, но разве этих слов мне хотелось услышать? В полузабытьи он всегда держал меня за руку. Я видела, что мое присутствие успокаивает его, и уже поэтому готова была находиться рядом с ним. Но навязчивый червь сомнений продолжал точить изнутри. 'Посмотри на себя трезво!
– не унимался он.
– Ты всего лишь обычная глупая студентка, каких тысячи, далеко не красавица, да еще и без особого приданного. А он иностранец, пусть не очень богатый, но зато с большим будущим'. 'Нет, он любит меня. Разве моя преданность не стоит такого чувства!?' - с досадой подумала я, а вслух добавила:
– Ты совсем расквасилась за последние дни, если начинаешь во всем сомневаться!
Мне стало стыдно за свои мысли. Что значил сейчас мой мелочный эгоизм по сравнению с тем, что Алекс находился между жизнью и смертью? Как вообще можно думать о себе в такой момент!
Когда в дверях, наконец, показалась баба Марья, я готова была броситься ей на шею уже потому, что она отвлекла меня от самоистязаний. Ее голос прозвучал устало:
– Мне удалось их уговорить...
Я замерла. Неужели все получилось, и у нас снова появился шанс!
– Но они не хотят везти вас до самого места. Вам помогут добраться до ручья, а дальше придется идти пешком! Это все, что я смогла сделать, - оправдывалась она.
Отличная новость! Я даже не спросила, сколько придется пройти. Не важно, мы дойдем, теперь у меня была точная цель, а значит, все остальное не имеет значения. Но тут я вспомнила, что Эрик взял с меня слово дождаться его. Когда он приедет? В этом хуторе не было никакой связи с внешним миром, кроме той дороги, по которой нас сюда привезли. Мой телефон не работал, и я понятия не имела, где сейчас отец Александра. Нет, нужно соглашаться, пока старики не передумали.
Через час к дому подъехал какой-то человек на телеге. В нее была запряжена старая лошадь с нечесаной гривой, чей вид вполне соответствовал своему хозяину.
– Василий отвезет вас до речки. Он покажет тропу, и по ней надо будет пройти пешком с полкилометра, - говорила баба Маша, укладывая в мешочек хлеб и еще какие-то продукты.
– Больше всего на свете мы боимся, что он уйдет отсюда, как уходил прежде.
– Куда он уходил?
– испуганно спросила я. Мне было страшно подумать, что мы не сможем его найти.