Белая ночь
Шрифт:
Всю дорогу Элейн молчала, искоса наблюдая за моими действиями. Я понимал, что она пытается вычислить, почему я использую для поиска нашего предполагаемого похитителя/убийцы именно этот амулет. Впрочем, вопросов она не задавала — просто сидела молча, доверив поиск мне.
В конце концов я остановил машину и вышел, захватив с собой висевший на цепочке амулет. Очень мне не нравилось направление, которое он упрямо продолжал показывать — на восток, на врезавшиеся в озеро Мичиган пирсы Бёнем-харбора,
— Лодки, — проворчал я. — Ну почему обязательно лодки?
— Что ты имеешь против лодок? — поинтересовалась Элейн.
— У меня с ними связаны не самые лучшие воспоминания, — признался я. — И вообще со всей прибрежной полосой.
— Пахнет здесь тухлой рыбой и бензином, — заметила Элейн.
— Тебе никогда не нравился мой одеколон, — хмыкнул я и достал с заднего сидения свой посох. — Тебе бы тоже хорошее дреколье не помешало.
Элейн откликнулась на это белозубой улыбкой и достала из своей сумочки цепь. Взяв оба конца в руку, она оставила свободными фута два тяжелых металлических звеньев. Вплетенные в звенья жилы желтоватого, напоминающего медь металла, образовывали замысловатую руническую надпись.
— Ты слишком скован традициями, — сообщила Элейн. — Тебе стоило бы поучиться гибкости.
— Осторожнее, а? Если ты скажешь, что у тебя с собой еще и пара наручников, а с ними заговоренный аркан, я не отвечаю за свои сексуальные реакции.
Элейн фыркнула.
— Невозможно отвечать за то, чего у тебя никогда не было, — она покосилась на мое запястье. — Кстати, у тебя очень симпатичный новый оберег.
— Угу. Очень сексуальный, не так ли?
— Сложный, — серьезно отозвалась она. — Сбалансированный. Сильный. Универсальный. Сомневаюсь, чтобы мне удалось сделать такой. Мастерская работа, Гарри.
Я вдруг почувствовал, что краснею, так тронул меня этот ее комплимент. Глупости, да и только.
— Ну, он далек от идеала. Требует на порядок больше энергии, чем старый. Но я решил — лучше уж быть усталым, чем мертвым.
— Подумать, так вполне разумное решение, — согласилась она и прищурилась, глядя на причалы. — Можешь определить, какое именно судно нам нужно?
— Пока нет. Но над водой заклятие теряет силу — значит, это одно из тех судов, что стоят у самого берега.
Элейн кивнула.
— Пойдешь первым?
— Угу. Только шевелиться нам придется быстро. Держись от меня футах в десяти-пятнадцати.
— Почему это? — нахмурилась Элейн.
— При меньшем интервале будем слишком легкой мишенью. Нас запросто срежут одной автоматной очередью.
Она чуть побледнела.
— Мне казалось, ты ему доверяешь.
— Доверяю, — подтвердил я. — Но я не знаю, кто там, с ним, может быть.
— Это ты на работе
Левая рука моя непроизвольно дернулась.
— Ну, если честно, я это усвоил по опыту с огнеметами. Но к автоматам это тоже относится.
Она сделала глубокий вдох, и взгляд ее зеленых глаз скользнул вдоль причала.
— Ясно. Ладно, иду вторая.
Я изготовил браслет-оберег, покрепче взялся за посох и перехватил амулет за цепочку так, чтобы он мог показывать направление. Потом повторил нужные слова, чтобы радиус действия заклятия охватывал дальний от берега ряд судов. До меня доносились легкие шаги Элейн за спиной и шлепки волн по корпусам катеров.
Летний небосклон понемногу заволакивало тучами, и над озером погромыхивал далекий гром. Народу в порту было меньше, чем полагалось бы в это время суток, но и так на причалах и на палубах виднелось десятка два-три человек. И из всех только я один щеголял в плотной кожаной ветровке, так что на меня сразу же начали коситься.
Амулет привел меня к дальнему от берега катеру. Большому катеру, по крайней мере по меркам этого порта — судя по внешности, он запросто мог бы дублировать того, из «Челюстей». Старый, обшарпанный, с посеревшей от времени и непогоды окраской, с растрескавшейся деревянной палубой. Окна рубки помутнели от толстого слоя пыли и сажи. Катер отчаянно нуждался в очистке и покраске — весь, кроме надписи на носу, сиявшей свежим черным лаком: ЖУЧОК-ПЛАВУНЕЦ.
Я отошел футов на десять проверить направление. Амулет упрямо показывал на «Водяного Жучка».
— Эй! — крикнул я. — Эй, там, на борту! Томас!
— Ответом мне было молчание.
Я оглянулся через плечо.
Элейн отошла в сторону — так, чтобы видеть всю палубу, оставаясь при этом на расстоянии в два десятка футов от меня… как это называется по-военному? Подготовка позиции для перекрестного огня? Или позиций для огневого прикрытия? А черт его знает, как это называется, главное, эта ее позиция позволяла нам в случае, если кто-нибудь выскочит на нас из рубки, порвать его в хлам прежде, чем вы успеете сказать «бе-е-е».
Но, конечно же, если у кого-то на борту имелись по отношению к нам враждебные намерения, а также хоть капля мозгов, он тоже не мог не понимать этого.
— Томас! — крикнул я еще раз. — Это я, Гарри Дрезден!
Если кто-то на борту рассчитывал причинить мне вред, разумнее всего с его стороны было бы не подавать признаков жизни, заманивая меня на борт. Это изрядно уменьшало мои шансы избежать нападения, а его шансы пальнуть в меня, напротив, повышало — собственно, рассуждая логически, только так и можно иметь дело с чародеями. Дайте только нашему брату перевести дух, и с нами хлопот не оберешься.