Белая роза
Шрифт:
Мы валяли дурочку. Мы ругались, и ворчали, и ныли. Безрезультатно. Наши конвоиры знали о причине ареста меньше нас самих. Они просто выполняли приказ.
По взгляду хозяина я понял, что он на нас настучал. Подозреваю, что сообщение Кожуха о моем визите стало последней каплей. Как бы там ни было, мы направлялись в тюрьму.
Через десять минут после того, как за нами захлопнулась дверь камеры, к нам зашел лично командир Вечной Стражи. Я вздохнул с облегчением. Раньше он тут не служил. По крайней мере, мы его не знали. И он нас, вероятно, тоже.
У нас было время договориться на языке глухонемых.
Командир присмотрелся к нам, потом представился.
– Я полковник Сироп. Командую Вечной Стражей – За его спиной маячил нервный Кожух. – Я приказал доставить вас сюда потому, что вы вели себя достаточно необычно – Быть может, мы по небрежности нарушили какое-то из неизвестных широкой публике правил? – осведомился я.
Ни в коем разе. Ни в коем разе. Это дело совершенно незначительное. Я бы назвал его сокрытием намерений.
– Не понимаю вас.
Полковник принялся расхаживать взад и вперед по коридору за порогом камеры. Взад-вперед.
– Есть старая поговорка про дела, которые говорят громче слов К мне поступили сведения из нескольких источников. О вашей избыточной любознательности в вопросах, с торговлей отнюдь не связанных.
Я по мере сил изобразил изумление:
– А что необычного в том, что люди задают вопросы в незнакомых местах? Мои компаньоны тут не бывали вовсе. Я последний раз тут был много лет назад. Многое изменилось. Да и вообще это одно из самых интересных мест в империи.
– И самых опасных, торговец.., э-э, Фитиль, так? Господин Фитиль, вы служили в этих местах. В каком подразделении?
На этот вопрос я мог ответить без колебаний.
– «Драконий гребень», второй батальон полковника Рока. Я там действительно служил.
– Да. Бригада наемников из Роз. Каков был любимый напиток полковника? Ох, боги.
– Я был простым копейщиком, полковник. Я с офицерами не пил.
– Правильно. – Полковник продолжал расхаживать.
Я не понял, сошел ли мой ответ за правду. «Драконий гребень» – это же не элитное, шикарное подразделение вроде Черного Отряда. Кто сей-, час о нем помнит? После стольких лет.
– Поймите и мое положение. Когда там покоится эта тварь, паранойя становится профессиональной болезнью. – Он ткнул в направлении Великого кургана. И ушел.
– Да что это за черт? – вопросил Гоблин.
– Не знаю. И не хочу знать. Но мы ухитрились влезть в большие неприятности. – Это для слухачей.
Гоблин принял предложенную роль.
– Черт, Фитиль, я тебе говорил – не надо сюда тащиться. Я тебе говорил, что у этих весельцев со Стражей все схвачено!
Тут влез Одноглазый, и вдвоем они меня пропесочили – дай боже. Тем временем на языке знаков мы обсудили положение и решили подождать, что решит полковник.
Единственный выход – иначе осталось только положить карты на стол.
Глава 32. Пленники в Курганье
Плохо. Намного хуже, чем мы думали. У этих стражников поголовно паранойя. Я хочу сказать, они понятия не имели, кто мы такие, но это их ни в малейшей степени не беспокоило.
Внезапно примчалось полвзвода. Звон и грохот под дверью. Никаких разговоров. Мрачные лица. У нас неприятности.
– Вряд ли нас отпустят, – с тоской произнес Гоблин.
– На выход! – рявкнул сержант. Мы вышли. Все, кроме Следопыта. Следопыт так и остался сидеть в камере.
– По дворняге своей скучает. – Я попытался схохмить. Никто не рассмеялся.
Один из стражников двинул Следопыта в плечо. Следопыт медленно повернулся к нему, глянул совершенно невыразительно.
– Вот этого делать не надо было, – заметил я.
– Заткнись, – бросил сержант. – Взять его.
Парень, ударивший Следопыта, попытался повторить свой подвиг. С тем же успехом он мог изображать нежное похлопывание. Следопыт обернулся, потянулся к приближающемуся кулаку, поймал запястье и переломил. Стражник взвизгнул. Следопыт отшвырнул его. Лицо его оставалось совершенно бесстрастным. Взгляд запоздало упал на отлетевшего стражника. Казалось, происходящее Следопыта очень удивляет.
Прочие стражники раззявили рты. Потом пара человек кинулась на Следопыта, обнажив мечи.
– Эй! Спокойно! – заорал я. – Следопыт…
Следопыт, не выходя из прострации, отобрал у них оружие, кинул в угол и чуть не вышиб из обоих дух. Сержант разрывался между гневом и восхищением.
Я попытался успокоить его.
– Он, знаете, не слишком умен. Нельзя на него так бросаться. Ему все нужно объяснять спокойно, по два-три раза.
– Я ему сейчас объясню! – Сержант собрался было послать в камеру остальных стражников. – Если он разозлится, то кого-нибудь пришибет, – быстро предупредил я, изумляясь взаимоотношениям Следопыта с его псиной. Стоило дворняге отойти, как Следопыт превращался в дебила. С навыками профессионального убийцы.
Сержант позволил здравому смыслу возобладать над гневом.
– Вот ты его и успокой.
Я постарался. Я понимал, что в ближайшем будущем солдаты вряд ли будут относиться к нам мягко, но не слишком беспокоился на этот счет. Гоблин и Одноглазый смогут справиться с такими мелочами. А пока нам надо сохранить здравый смысл и головы.
Я собрался было помочь троим раненым, но не осмелился. Одного вида Гоблина и Одноглазого хватит, чтобы навести противника на мысль о том, кто же мы на самом деле. Нет смысла оставлять лишние улики. Я сосредоточился на Следопыте. Стоило мне привлечь его внимание, как остальное оказалось несложно – успокоить его, объяснить, что мы идем вместе с солдатами.
– Не надо им было так со мной делать, Костоправ, – сказал Следопыт тоном обиженного ребенка. Я сморщился, но стражники, кажется, не обратили внимания.
Нас тут же окружили, хватаясь за мечи, – исключение составили те, кто относил раненых товарищей к коновалу, служившему у стражников и лекарем. Некоторым явно хотелось сквитаться. Я старательно успокаивал Следопыта.
Место, куда нас приволокли, энтузиазма у меня не вызвало. То был сырой подвал штаба, пародирующий камеру пыток. Полагаю, что камере следовало внушать ужас. Я видывал настоящие пытки и настоящие пыточные приспособления, а потому понимал – половина железок тут бутафорские или совершенно антикварные. Имелись, правда, и пригодные к употреблению. Мы с колдунами переглянулись.