Белая ворона
Шрифт:
— Как вы смеете? — вспыхнула Синти. — Мы были вдвоем! Анабелла весь вечер оставалась в моем обществе.
— Зачем же вы так нарядились? — язвительно поинтересовался Феличе, скользя взглядом по контурам ее фигуры. — Женщины делают это для мужчин, а не друг для друга.
— Чушь! — воскликнула Синти, теряя терпение. — Анабелле нравится наряжаться просто так, кстати, как и любой другой девушке ее возраста. А я надела вечернее платье за компанию.
— Простите, но мне как-то не верится, — холодно произнес виконт.
— Не прощу,
— Зато Анабелла делает это совершенно беззастенчиво. Находясь под вашим влиянием, она чувствует себя вправе врать мне. Теперь понятно, какой пример вы ей подаете: шатаетесь с девчонкой невесть, где и подбиваете на ложь.
— Ничего подобного! Я просто не успела остановить Анабеллу. Согласна, с ее стороны глупо было врать, но ложь мизерная, да и той бы не было, если бы вы не становились в позу государственного обвинителя. Не делайте из мыши слона. В конце концов, Анабелле всего семнадцать. Она может позволить себе небольшие невинные развлечения.
— Это буду решать я.
Едва он успел закончить фразу, как из спальни донесся стон.
— Бедняжка Мария, — пробормотала Анабелла. — Я и забыла, что она неважно себя чувствует. Пойду посмотрю, как у нее дела.
— Иди, — обронила Синти, пристально глядя на Феличе, — без тебя нам удобнее будет спорить.
Анабелла охотно удалилась. После ее ухода Синти вновь ощутила невнятную угрозу, исходящую от стоящего напротив человека. Однако она не боялась виконта. Синти ничуть не сомневалась в собственных силах и полагала, что, возможно, опасаться следует не ей, а синьору Бальцано.
2
— Вы правы, синьора, — заметил виконт. — Моя невеста в этом смысле вполне невинна. Ответственность ложится на особу, на которую была возложена обязанность заботиться о ее благополучии и которая не оправдала доверия. Спрашиваю последний раз: где вы были?
— На Бродвее, в театре.
— И что смотрели?
— Легкую пьесу. Не такую значительную, как «Спартак», но сегодня у нас с Анабеллой не было настроения смотреть историческую драму, насыщенную насилием и убийствами.
— Эта легкая пьеса имеет название? — холодно поинтересовался де Бальцано.
Синти вздохнула.
— Разумеется. «Грешки покроет мрак ночной», — сдержанно произнесла она, прекрасно понимая, какие образы навевает подобное название.
— Грешки покроет мрак ночной, — медленно повторил Феличе. — Так… понятно… И вы полагаете, что сие двусмысленное представление подобает смотреть юной девушке?
— Вполне, — твердо произнесла Синти. — Название обманчиво. В самой пьесе нет ничего двусмысленного. Да, она довольно игрива, но в целом совершенно невинна.
— В самом деле? — виконт взял с кресла газету, которую читал, коротая время, и указал на уже виденную ранее Синти и Анабеллой рекламу. — «Возмутительное зрелище», — процитировал он. — «Масса откровенных сцен». «Не берите с собой бабушку!»
Синти изо всех сил сдерживалась, но, в конце концов, ее губы дрогнули в улыбке.
— Вам смешно? — с оттенком угрозы спросил Феличе.
— Честно говоря, да. Вижу, вы плохо знакомы с приемами театральной рекламы, в противном случае поняли бы, что это лишь способ привлечь внимание публики, представить спектакль более шокирующим, чем он есть на самом деле. Фраза «Не берите с собой бабушку» в действительности означает, что даже чопорные старушки не сочтут сюжет возмутительным. Могу также добавить, что моя собственная бабушка немало повеселилась бы на этом спектакле.
— Вполне верю.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вам разложить по полочкам?
— Не нужно. Разве что вы непременно хотите выставить себя неприятной личностью, а у меня складывается впечатление, что у вас есть такое желание. Сколько шума вы поднимаете из дела, которое выеденного яйца не стоит! Анабелла молодая красивая девушка. Ей нужно общаться со сверстниками, танцевать с парнями ее возраста, а вы что ей предлагаете? «Спартак» хороший фильм, но кроме любовной линии ее вряд ли что-нибудь заинтересует. И потом, там такой трагический конец, что весь зал рыдает.
— Вы видели фильм?
— Да. Уверяю вас, Анабелла была бы потрясена.
Бальцано прищурился, и его лицо приобрело вид, который многие сочли бы пугающим, однако на возмущенную Синти это не произвело должного впечатления. Ей прежде не приходилось встречать человека, которому бы удавалось столь быстро вывести ее из себя. Наконец Феличе произнес:
— У каждого из нас свои ценности, причем мои изрядно отличаются от ваших. Я начинаю жалеть, что прибег к вашим услугам, не проверив вас предварительно.
— Вы всегда лично занимаетесь всеми делами? — раздраженно спросила Синти. — Вам непременно нужно контролировать даже мельчайшие детали?
— Ваши вопросы показывают, как мало вы понимаете в нашей жизни. У нас, если человек стоит во главе большого клана, ему приходится быть в курсе абсолютно всех событий. В противном случае он теряет авторитет.
— Авторитет! — презрительно воскликнула Синти. — По-видимому, только он вас и волнует. А между тем речь идет о судьбе молоденькой девушки. И если жизнь Анабеллы для вас лишь незначительная деталь, то я могу только посочувствовать бедняжке.
— Какое счастье, что я не обязан принимать во внимание ваше мнение, — фыркнул Бальцано.
— Полагаю, вы за всю жизнь ни разу не прислушались к мнению другого человека, — мгновенно парировала Синти.
— Я не потерплю вторжения в мою частную жизнь. Кроме того, вы не тот человек, который вправе критиковать меня или мой будущий брак.
— Если бы у вас была хоть капля совести, об этом браке и речи бы не шло.
— Напротив, только чувство долга заставляет меня сделать своей женой юную ветреницу. Находясь на смертном одре, отец Анабеллы взял с меня слово позаботиться о ней.