Белла чао (1943)
Шрифт:
Здоров был дядя, хоть и размеру не великанского.
Распорол несколько кармашков, проверил — небольшие монетки, вроде российских десятирублевых, только потяжелее. В точности как те, что я в германском посольстве надыбал полтора года назад — всадник, дракон, королевский профиль. В основном Георг, неотличимый от своего двоюродный братца Николая, но попалась и с Эдуардом.
И отдельно камушки, которые одни всего остального стоят, я как их нащупал, так сразу подальше заныкал, чтоб даже разговоров лишних об этом не было.
Разложили жилет, прикинули — это мы удачно
Раненый четник, почуяв, что мы сваливаем, тут же заканючил — не убивайте, я вам еще пригожусь и все такое.
— Ну и чем ты нам пригодишься, дядя?
— Знаю, где Спасо зарыл остальное…
— Ага, туда дорога десять верст и все лесом.
— Там золото, много!
Вот не верю, что такой предусмотрительный сукин сын, как покойный Дакич, оставил все на месте, про которое знает каждый из его четников. Да и бежать за золотом никакого смысла нет, вчетвером не пробьемся, как бы жаба не душила. Надо основную группу догонять, за Хадсоном присмотреть, а то, неровен час, он какой-нибудь фортель выкинет. Золото оно многим глаза застило, тем более в таком количестве.
Четник все зыркал на нас, ожидая момента, когда его начнут убивать, но мы обоих раненых перевязали, собрали оружие и трофеи и собрались уходить. Едва уверившись, что его оставляют в живых, он тут же заныл, чтобы ему оставили винтовку — якобы безоружному не выжить. Интересно, а как население справляется? Не у всех ведь есть грядка, которую надо поливать маслом.
— Ладно, оставлю тебе ствол. Замок видишь? — я махнул рукой в сторону развалин Сокола. — Вот там и оставлю. С патронами. Тока не вздумай сразу туда идти, посиди часок, а мы издаля посмотрим, как ты ждать умеешь.
— Так я не дойду, ранен же!
Вот же кисляй!
— Ничего, доберешься, тут недалеко.
Да и рана у него не особо страшная, плечо прострелено, больше нытья, чем опасности.
Пока топали обратно, прикинули — часть золота отдадим штабу, часть оставим себе на обзаведение. Мало ли что нам потребуется срочного, а умельцев вроде Франьо мы сыщем.
Шли вдоль первого гребня, справа Ильин врх с часовней на макушке, слева море, впереди наши, позади враги. Все просто, все понятно и даже долина не заросла лесом хаотично, а расчерчена аккуратно на полосочки наделов, отгороженных друг от друга каменными стенками. И все черно-бело-серое — камни, снег, вода. Так что мы, пока была возможность, особо вверх не забирались, чтобы не оставлять следы на снегу.
Но все когда-нибудь кончается и Марко, оглядев пространство перед нами в бинокль, уверенно махнул рукой вправо.
— Полезли, а то прямо в Дубровник влетим.
Да, не судьба мне в легендарном городе побывать, на Королевскую гавань посмотреть. До армии не выбрался, а после первой Боснии мне дорогу что в нее, что в Хорватию и прочую Герцеговину закрыли навсегда. И сейчас вот мимо,
Как мы ни спешили, в первый день группу не догнали, хотя двигались прямо по ее следам — условные знаки с отметками времени Глиша оставлял исправно. Не догнали и во второй, но отставание сократили всего на три часа.
— Ничего, — утешал нас Бранко, — за Неретвой уже наши, там легче будет.
«Наши» в том смысле, что итальянцы туда не суются — стремно да и незачем, им вполне хватает контроля над долинами вокруг Дубровника, там и посевы, и скот. И партизанам тоже не сдалось держать тут бригады и батальоны. Так, пройдет отрядик вроде нашего время от времени и все. Серая зона.
— С ребятами соединимся, на дневку встанем, отдохнем, — подбадривал Бранко.
Отдохнуть было бы очень неплохо, три дня ускоренного марша по горам кого хочешь вымотают, несмотря на подготовку, а тем более меня, еще месяц назад валявшегося в госпитале. Но впереди нас ждало главное, тройное препятствие — дорога на Мостар, Неретва и железка. Форсировать стометровую реку даже летом не подарок, а уж зимой, тем более, что к ней практически вплотную идут обе дороги… По шоссе постоянно мотаются конвои, стерегут тут совсем по-взрослому, с броневиками, блок-постами и периодическими рейдами по ближней окрестности. Так что днем без шансов, только ночью.
Мои прикидки оборвал одиночный выстрел в долине, а следом, почти сразу же, второй, со склона горы. И — тишина.
— Итальянцы, засада, — определил Бранко. — Альпини так делают.
— Далеко…
— Точно говорю, выход из долины заткнули, на склонах скрытые позиции.
— А что же стрельбы не слышно?
— Ждут, пугнули, — Небош аккуратно снял чехол с винтовки. — Кто не знает, сразу пытается вырваться и налетает на засаду.
— Тогда в обход, — поглядел я на гребень справа.
— Как бы не наших прижали, мы по всем расчетам их догнать должны.
— Точно, — подтвердил Бранко. — Глиша эту уловку знает и сейчас должен затаится. А дальше кто кого пересидит. Порой до ночи нервы мотают и расходятся впустую.
Но от места предполагаемой засады застучал автомат.
— Похоже, кто-то не выдержал.
Сдается мне, что Хадсон — у него как раз автомат и вряд ли он знал про такую ловушку.
— Тогда тем более в обход, выйдем выше засады, ударим сбоку.
Небош пожал плечами, посмотрел вокруг и вытащил белую накидку, за ним и все мы обрядились в привидений.
Ниже изредка постреливали, солнце склонялось и опять, как и в стычке с четниками, светило нам в глаза, только на этот раз с запада, но мы упрямо забирались вверх, пока за невысокой грядой не открылся вид на котловину. Ниже метрах в двухстах, за выступами скал, спинами к нам торчали десятка два альпини в шапках из белой овчины и светлых куртках. Даже ремни и подсумки у них выбелены, но при этом штаны суконные, темные.
Чуть-чуть высунул голову сбоку от крупного камня:
— Небош и Марко левее, присмотрите две-три позиции, как будете готовы, начинайте отстреливать.