Белое Пламя

Тьма Анна

«Час, – упрямо повторял Ален самому себя, хотя здесь не было понятия времени. – Мне нужен только час».

Серое Ничто постепенно меняло свои очертания. Тусклый проблеск пламени был тем маяком, на который ориентировался маг.

Темная, с белыми жилами тень сменила свои очертания, плавно переходя в положение готовности к переходу. Жгучая боль достигла высшей точки…

Выкинуло в материальный мир друзей довольно жестко. Не в силах совладать с Ничто и открыть дверь, Ален просто разрезал материю своим клинком.

Скатившись с телеги на мерзлую землю, он вскочил и потерянно

огляделся.

– Я что-то забыл… – прошептал он.

Собрав волю в кулак, он снова бросил себя в Ничто.

Серое встретило мага с радостью. Оно бы хотело вообще не отпускать этот лакомый кусочек: какая великая сила, какая безумная ярость, сколько жизни в этом создании!

Блеск серебра на сером подсказал Алену, где искать. Его призрачная рука, с каждым мгновением теряя материальность, схватила свирель, и он снова бросил себя в материальный мир.

Все произошло так быстро, что эльф даже не успел понять, что случилось. Ален упал с телеги и в следующий миг появился с другой ее стороны. Что-то неестественное в облике друга заставило эльфа вскочить и в два прыжка оказаться возле него.

Ален ничего не видел вокруг себя, мир сузился до двух ладоней, на которых под перчатками с тихим треском лопалась и слезала кожа, обнажая розовое мясо. Горячая кровь, обжигая, словно кислота, находила себе выход в швах перчаток и на неплотно притянутых петлях.

– Брат! – Ужас сквозил в голосе эльфа. – Брат, что с тобой?

Маг поднял глаза, ничего перед собой не видя. Пустота этого взгляда напугала эльфа больше, чем огонь дикой ярости, который мог в них полыхать. Каким же беззащитным сейчас был грозный волшебник…

Одеревеневшие мышцы отказывались повиноваться. Попытавшись сделать шаг, Ален повалился лицом вперед.

Глава 8

Братство клинка

Огонь согревал не только тело, но и обледенелую душу волшебника. Он лежал на своей кровати, а в камине горело, потрескивая, жаркое пламя.

Вошедший эльф поставил на столик перед магом высокий стакан и сел в кресло рядом.

– Ты чего туда намешал? – поинтересовался Ален, взяв стакан в руки и подозрительно принюхиваясь.

– Заткнись и пей, – хмуро огрызнулся стрелок.

Маг пожал плечами и залпом осушил полстакана.

– Ну и дрянь! – скривился он. – Лучше бы еды притащил.

– Тебе бы только жрать! – снова огрызнулся Арэн, впрочем несколько смягчив суровый тон.

– Да за что ты на меня взъелся, лучник? – с легкой обидой в голосе спросил Ален.

Эльф не ответил. Повисло ледяное молчание, и даже жаркое пламя камина неспособно было его растопить.

Ален поежился.

– Вообще-то я собирался воспользоваться «воздушной тропой» на обратном пути, а не «серой», – словно извиняясь, проговорил он. – Но это все равно удлинило бы наш путь на несколько дней.

– Ты не мог просто сказать, что не сможешь протащить такой груз? – взвился обозленный эльф. – Ничего бы не случилось, если бы мы воспользовались другим путем!

Его длинные белые волосы разметались по плечам, зеленые глаза метали молнии.

– Но я же протащил, – с довольной улыбкой сказал Ален. – И вместо трех дней по «воздушной тропе» это заняло всего один час.

– Это чуть не заняло всю твою оставшуюся жизнь! – рявкнул разъяренный эльф. – Самонадеянный мальчишка! О чем ты только думаешь?!

Маг вскочил на ноги. Ярость полыхнула в синих глазах, но в зеленых она горела уже давно и только набрала силу.

– Возьми свой меч и выходи на улицу! – прорычал волшебник. – Решим это сейчас!

Арэн резко развернулся, алый плащ взметнулся над полом, через мгновение хлопнула дверь командорской избушки. Пламенный поглядел на свои перчатки и понял, что бесполезно пытаться надеть их сейчас на перебинтованные и нещадно болящие руки. С силой стиснув рукоять клинка, Ален быстрым шагом покинул избушку. Вечер только вступал в свои права, с неба сыпали редкие острые снежинки.

Выхватив клинки на ходу, он напал на эльфа без предупреждения, но тот был готов.

Отбив двойной выпад парных, слегка изогнутых мечей прямым клинком и дагой, эльф мгновенно перешел в наступление, устремив клинок в сердце Алена, а дагу – в бок. Маг легко увернулся, и смертоносная пляска звенящей стали началась.

Лисенок и Росомаха, стоящие на часах, встревоженные звоном стали, наблюдали за командорами, не решаясь приблизиться к ним. Достаточно было взглянуть на искаженные холодной яростью лица, чтобы понять, что драка не шуточная, и не дай боги попасть под горячую руку. К тому же при всем желании остановить друзей было некому – сегодня в лагере осталось только пять человек. Даже Василиса, которая не раз разнимала драки, то и дело возникавшие между ребятами в лагере, всего парой слов (а при необходимости могла подкрепить слова ударом кожаного кнута, с которым в последнее время не расставалась), с молчаливым ужасом наблюдала за сражением. Мастерство обоих переходило границы возможного.

«О, боги всевеликие, что я делаю? – в ужасе подумал Ален, пытаясь запрятать за барьер воли прорывающегося Зверя. – Зачем я дерусь с ним?»

«Что я делаю, Кошмар меня сожри?» – в это же время остервенело думал Арэн, не останавливая игру смертоносных клинков.

Взмах хищного стального крыла был отбит короткой дагой, а узкий клинок уже искал путь к горлу противника. Маг шагнул под руку эльфа с целью ударить того рукоятью второго клинка в лицо, но в тот же момент получил сильный удар ногой в колено. Перекатившись по земле, Ален вскочил на ноги, чтобы отбить удар тонкого клинка и перейти в глухую защиту. Арэн дрался с такой яростью, что волшебнику невольно пришлось отступить.

Время замедлило свой бег. Улучив момент, Ален бросился вперед и вбок, дага эльфа оцарапала ему лицо. Но чуть изогнутый клинок прочертил глубокую рану в левой руке лучника. В следующий миг сильный удар в спину сбил Алена с ног. Тонкий клинок устремился к противнику, и в зеленых глазах мелькнуло удивление, когда волшебника не оказалось на земле. Сильнейший удар – и правая рука лучника повисла безвольной плетью. Следующий удар по ногам заставил его упасть на колени.

Удержав метнувшуюся вверх дагу своим клинком, Ален с силой ударил эльфа кулаком в лицо.