Белое Рождество. Книга 1
Шрифт:
Однако его дочь не разделяла всеобщего воодушевления. Она по-прежнему сидела на земле, согнув ноги и упираясь босыми ступнями в пыль, взирая на Льюиса снизу вверх. На ее немытом лице яростно сверкали глаза. Внезапно, к ужасу присутствующих, она плюнула в Льюиса.
Льюис чуть заметно выпятил подбородок, кивком велел старосте увести людей и, повернувшись, зашагал к штабу. Сержант Дрейтон задержался ровно настолько, чтобы увидеть, как отец закатил дочери звонкую оплеуху. Как только девицу потащили прочь – на сей раз при полном одобрении старосты, – он также повернулся и отправился вслед за Льюисом.
– Тебе не следовало ей этого спускать, дай ю, – сказал он, имея в виду презрительный плевок. – Не ответив на такое оскорбление, ты дал крестьянам повод заподозрить тебя в слабости.
– Ты хорошо разглядел ее? – устало спросил Льюис, от всей души надеясь, что среди деревенских женщин больше нет подружек или жен вьетконговцев. – Она едва вышла из детского возраста.
– Вьетнамцы так не считают, – возразил Дрейтон. – С грязной физиономией и колтуном на голове она выглядела той еще красоткой. Я ничуть не удивлюсь, узнав, что она замужем и уже завела пару ребятишек.
Льюис хмыкнул, признавая правоту Дрейтона. По вьетнамским меркам девушка вполне могла вступить в брачный возраст еще год назад.
– Передай старосте и ее отцу, что я хочу встретиться с ними обоими. – Льюис все еще полагал, что поступил правильно; любое другое действие лишь усугубило бы положение.
Дрейтон вновь вышел из штаба и увидел Пеннингтона – тот возвращался с занятий, на которых муштровал одно из подразделений ополчения.
– Эй, Пеннингтон! – сказал Дрейтон, поравнявшись с ним. – Сдается мне, коммунисты намного популярнее в Ваньбинь, чем мы полагали.
– Что ты имеешь в виду, черт побери? – осведомился Пеннингтон, поворачиваясь вслед Дрейтону, который продолжал шагать к деревне.
– А то, что у одной местной красотки муж – вьетконговец! – крикнул Дрейтон через плечо, даже не подумав остановиться. – Видать, она считает его большим храбрецом и не одинока в этом мнении. Ее сестра вздумала последовать за ними в джунгли, чтобы принять участие в их делишках.
Ричард Пеннингтон проводил его взглядом, пожал плечами и двинулся к штабу. Он не удивился бы, окажись все жители этой чертовой деревни вьетконговцами. Они улыбались и соглашались со всем, что он говорил, принимали каждый доллар, что он предлагал, но при этом у него оставалось ощущение, будто бы ни один из них не выказывает своих истинных чувств. Человек, назвавший азиатов непостижимыми и непроницаемыми, ничуть не преувеличивал.
Закончив расспрашивать старосту и отца девушки, Льюис утвердился в мысли, что связь местной жительницы с вьетконговцем – явление единичное и исключительное.
Той же ночью Льюис вместе с Дрейтоном, Пеннингтоном и пятью деревенскими ополченцами предприняли очередную попытку уничтожить вьетконговский отряд, который, по слухам, намеревался провезти через район Ваньбинь припасы для партизан.
Льюис почти не сомневался, что выбрал нужную тропинку, и через семь часов утомительного пути они залегли в намеченной точке, нещадно истязаемые москитами, муравьями и сотнями других кровопийц, под нескончаемой капелью тропической влаги, стекавшей с листвы над их головами.
Ночной небосклон тронула предрассветная мгла, и Льюис уже начал думать, что ночной рейд не удался, когда на тропинке перед ними послышались осторожные шаги.
– Кот лай! – встревожено шепнул ополченец. – Коммунисты идут!
Льюис кивнул, прильнул щекой к прикладу автомата и положил палец на спусковой крючок. Отдавать приказы не было нужды. Все участники операции отлично знали, что им делать.
Смутные очертания худощавых фигур в черных одеждах вырисовывались все более отчетливо. Льюис слышал их напряженное дыхание, ощущал запах их тел. Охватившее его возбуждение достигло высшего накала, он чувствовал, как бьется его сердце, как учащается пульс.
– Ну погодите, ублюдки, – прошептал он. – Недолго вам осталось жить!
Первый вьетконговец уже почти поравнялся с ним, и Льюису оставалось лишь надеяться, что он правильно расставил Дрейтона, Пеннингтона и ополченцев. Если он не ошибся, к этой минуте все вьетконговцы, бредущие вслед за командиром, должны были оказаться в пределах досягаемости автоматного огня. Если нет, то, стоит его людям начать стрельбу, они попадут под ответный огонь арьергарда колонны. Льюис глубоко вздохнул. Едва заметная темная фигура во главе отряда приблизилась к нему вплотную. Настал решительный миг.
– Прощайся с жизнью, мерзавец! – сказал Льюис, беря на мушку предводителя.
В тот миг, когда его очередь отправила вьетнамца в небытие, Пеннингтон, Дрейтон и ополченцы тоже открыли огонь. Спустя минуту все было кончено. В ходе короткой кровавой расправы полегли все вьетконговцы, а люди Льюиса не получили ни единой царапины.
– Будь я проклят, дай ю! Что называется, нашла коса на камень! – торжествующе вопил Ричард Пеннингтон, пока они торопливо обыскивали карманы и поклажу убитых. – Бам! Бам! Бам! Один за другим. Даже не успели открыть ответный огонь. Грейнгер позеленеет от зависти, когда мы ему расскажем!
Льюис, еще не остывший после боя, лишь усмехнулся, продолжая перебирать тюки с провиантом, который несли вьетконговцы. Пеннингтон был прав. О таком успехе можно было только мечтать.
Постепенно нервная энергия долгого ожидания и последовавшей за ним схватки улеглась, сменившись усталостью. Льюис распределил груз между подчиненными и велел отправляться в деревню. Сам он пошел замыкающим. Сохранялась незначительная вероятность того, что не все вьетконговцы перебиты, и в таком случае его люди, изнуренные и ликующие, могли оказаться под прицельным огнем. Льюис был исполнен решимости не допустить подобного развития событий.
Он проспал до полудня, а после обеда сел писать рапорт о ночной вылазке. Ему и в голову не пришло поинтересоваться судьбой девушки, ставшей причиной вчерашнего переполоха.
В течение следующих двух дней он отправил подразделение ополченцев под командованием лейтенанта Грейнгера с заданием тщательно прочесать район засады, а сам возглавил осмотр женщин и детей деревни, запланированный медиком группы, старшим сержантом Дэксбери.
Мероприятие прошло успешно. Пришли даже жители окрестных селений. Они выстроились под палящим солнцем, терпеливо дожидаясь своей очереди предстать перед Дэксбери, который осматривал их в бамбуковой хижине с крышей из пальмовых листьев, превращенной на время в кабинет врача.