Белое солнце дознавателей. Том 4
Шрифт:
— Есть другой вариант… зыбучие пески коварны… и ты можешь остаться с последними из Да-арханов…
Я не выйду отсюда. Понимание ослепило — я ошиблась. Никто не вернет меня домой.
— Вира будет большой, не уберегли наследницу, но… не в первой. Убей ее, — скомандовала она внуку.
— Но Немес, бабушка… и дед…
— Ты видишь здесь воплощение? — бросила она презрительно. — Уничтожь угрозу для клана, мы не можем рисковать… если она проделает это ещё раз в городском храме — призовет
— Убей её, — скомандовала она внуку властно.
Убежать я не успела, высоко прыгнула в сторону — первые путы, простые, такими стреноживают лошадей, пролетели мимо, скользнув ниже, но вторые он бросил точно вверх, опутав руки, и я рухнула на пол, запутавшись в юбках, когда он сшиб меня с ног, подсечкой.
Мы покатились по полу, он сжал руки на шее, так, что что-то хрустнуло внутри и начал душить…
— Ты останешься здесь, сука… — шипел он. — И станешь невестой Да-арханов…
Воздух кончился сразу, в глазах темнело, я пыталась освободить руки, сила внутри билась в горле…но… слишком быстро… последним импульсом силы я потянулась к звезде Давида — и просто вложила прямое намерение…
Вспышка!
Грудь обжигает теплом, остатками сырой силы Корая просто оторвало от меня — ногти пробороздили по шее, и подбросило вверх — под купол на высоту в несколько ростов, он перекувыркнулся в воздухе, и рухнул вниз на плиты с глухим чавкающим звуком.
— Внук!
— Господин!!!
Корай не шевелился. Недвижим. Темная лужа растекалась вокруг. Я надсадно кашляла, сложившись пополам, жадно хватая ртом воздух.
Ну почему опять горло, почему?..
— Убить её! — взмах черного рукава и Лейле шагает ко мне, раскручивая энергетический хлыст, потрескивающий на конце силой.
Псаки, жизнь отдам за одну змейку! За одну!
Я рванула в сторону, перекатившись, и схватила первое, что попалось под руку — треножник, факел швырнула в сторону Лейле — и искры осыпали все вокруг языками пламени — она отбила его одним движением хлыста и шагнула ко мне.
Свист!
Я прогнулась назад, пропуская хлыст сверху, и тут же ушла в сторону — сбоку, прыжок, ещё удар.
Удар!
Удар!
Удар!
Блок!
Треножник заблокировал кончик хлыста, но Лейле увеличила мощность — вспышка, и руки обжигает разрядом.
Удар!
Плечо расцветает болью, и все тело потряхивает от разряда.
Свист!
Ещё один удар мимо — я ушла в сторону.
— Стоять!!! — старуха поднималась с колен медленно, и встала над телом Корая. — Я — сама.
И Лейле послушно замирает, отведя хлыст в сторону. Щелк-щелк по полу.
Мне нужно найти оружие, псаки вас побери!
Старуха медленно и неторопливо развела руки в стороны — рукава как черные крылья — колышутся в свете факелов. Тень от фигуры старухи стала больше в
К псакам нестабильность! К псакам все!
Я щелкнула грязными пальцами, скользкими от крови, и выплела первый узел — плетения, которое должно было спасти жизнь — плетения на самый крайний случай… куда крайнее, Великий!
Узлы целительских чар послушно вспыхнули перед мной, и почти налились силой…
Давай, давай, давай!
… и истаяли с тихим — пух!
И в этот момент старуха хлопнула в ладоши.
Шея затекла. Губа саднила, во рту полно крови. Руки, стянутые за спиной немели, ноги… ноги тоже стянули.
Путы?
Шуршал песок. Чьи-то легкие шаги и звук чего-то тяжелого, что волочат по полу. Ещё шаги — более тяжелые и грузные, и я вижу перед своим носом подол черного ханьфу, расшитого дорогими нитями пурпурного шелка, такого глубокого оттенка, что он кажется почти черным… «таких мотков нет в наших лавках» — некстати всплыли в голове слова Фей-Фей.
Я пыталась сглотнуть, чтобы выдавить хоть слово, но горло не слушалось.
— …мы скормим ее шеккам, — раздался над моей головой сухой и надтреснутый голос старухи, — давно не было жатвы, давно не проливалась кровь, орошая силой пески пустыни… Джихангир стал стар и не слышит зова… а пески поют… и просят и стонут, чтобы напоили землю…забирайте её…
Мне накинули на голову покрывало, и больше я уже ничего не видела, и, закинув на плечо, понесли на выход — пахнуло прохладой и запахом остывающего песка.
— Осторожнее с господином! Нужно быстрее покинуть город и наложить плетения!
Забросили на лошадь, крепко привязали, и повезли. Копыта цокали, скользя по стеклу, сбруя тренькала, тихо звеня, а я — материлась. Материлась так, как никогда в этой жизни.
Кто знал, что у псаковых Кораев настолько поехали плетения, Великий?
Я шевелила пальцами, пытаясь найти выход — Тир точно сможет определить место, где был разряжен до конца его драгоценный артефакт по остаточным эманациям силы — слишком характерный след от Звезды, но что мне это даст — не спасет и не отсрочит участь.
На ровное плато, окруженное с трех сторон барханами, мы прибыли мгновений двадцать назад и все это время они устанавливали защитный стационарный круг и вели приготовления. Что хочет делать старуха, я не понимала — Корай, единственный из всех, кто может призвать шекков, так и не пришел в себя, девушки — все двенадцать, разулись, и разминались.
А песок был холодным — уже замерзли бок и спина. Меня положили отдельно, как дичь. Прямо на землю, шагах в ста от общей стоянки, просто бросили, не церемонясь, и даже не ослабили пут — ног я уже не чувствовала.