Белоэмигранты на военной службе в Китае
Шрифт:
Все они были задержаны в августе – ноябре 1945 г. На судебном процессе в их уголовных делах помощь советским войскам не была отражена [1593] . Ордена и благодарности за взятие Харбина получили другие. Их же, граждан государства Маньчжоу-Ди-Го, к тому же оккупированного японцами, обвинили по советским законам в измене Родине, то есть СССР, гражданами которого они никогда не являлись! Реально их, конечно, осудили не за мнимую «измену Родине» и не за службу в маньчжурских войсках, а за антисоветскую деятельность в Белой армии и антисоветских организациях периода эмиграции.
1593
Там же. С. 101.
Создатель этого русского формирования полковник Асано, узнав о репрессиях против своих бывших подопечных, добился у пленивших его советских офицеров разрешения явиться «на вторую Сунгари». Там, на учебном плацу, где еще недавно маршировали
По данным самих эмигрантов, «после прихода советской армии в Харбин до нас доносились слухи о судьбе отрядов «Асано». Были они скудными, отрывочными, но складывались в определенную картину: большинство «асановцев» погибло. Слышали про отряд, выступивший вместе с японскими частями и вместе с ними сложивший головы. Слышали и о другом отряде, что был построен без оружия и расстрелян самураями из заранее установленных пулеметов» [1595] .
1594
Кайгородов А. Маньчжурия: август 1945 г. // Проблемы Дальнего Востока. 1991. № 6. С. 95.
1595
Дворжицкая А. Мой многоликий Харбин // Урал. 1991. № 12. С. 102.
Многие белогвардейцы, бывшие на службе у японцев, пострадали от своих же хозяев. Точно неизвестно за что, но казацкий Хайларский отряд полковника Ивана Александровича Пешкова был полностью уничтожен японцами при отступлении [1596] . Случилось это в начале боев [1597] .
Этот отряд, созданный в Хайларе в 1939–1940 гг., был вторым по численности после «бригады Асано». Сам Пешков был известен как белый партизан. В свой отряд он набрал сорвиголов и в 1923–1932 гг. продолжил жестокую борьбу против коммунистов. Борьба эта шла с переменным успехом, но перелома белым партизанам добиться не удалось. Всякий новый рейд с их стороны на советскую территорию вызывал жестокие репрессии против жителей приграничья СССР, обвиняемых в содействии «белобандитам». Добиться успеха Пешкову и другим вождям белых партизан не удавалось потому, что вели они себя по отношению к мирным жителям на той и другой территории не всегда корректно, пьянствовали, совершали насилия и нередко вступали в схватки друг с другом. Так, отряды Пешкова и Зыкова уничтожили отряд своего «конкурента» по партизанской борьбе в СССР, Аксенова.
1596
Худобородов А. Место и роль казачества в жизни русской эмиграции (1920 – середина 40-х гг.) // История российской эмиграции в Китае. Материалы конференции. М., 1998. С. 62.
1597
Сафронов И. Земля за Аргунью. Годы. Люди. Судьбы // История русской эмиграции в Китае. Материалы конференции. М., 1998. С. 77.
Возможно, что здесь руку приложили агенты коммунистов, так как спецслужбы во всем мире с успехом применяли и применяют тактику расправы с повстанцами их же руками, провоцируя между ними кровавые конфликты. В пользу такой версии говорит то, что заместителя Аксенова, есаула Размахнина, зыковцы и пешковцы убили в августе 1935 г. на мельнице эстонца Тидемана, впоследствии оказавшегося советским агентом. То, какую роль Тидеман играл для советской разведки, стало ясно из того, что с приходом в августе 1945 г. в Трехречье советских войск ему «в награду за опасную работу было передано трофейное имущество японской торгово-промышленной фирмы «Тонмо боеки Коси» в виде домов и сельскохозяйственного инвентаря» [1598] . Однако с уходом в 1946 г. советских войск все это у него было отобрано китайцами. Очевидно, Тидеман в работе советской разведки в Маньчжурии был значимой фигурой, подтверждением этого служит факт, что офицер японской контрразведки Вада, собрав об этом информацию, впал в ярость и угрожал убить не только Тидемана, но и всю его семью [1599] .
1598
Кайгородов А. Маньчжурия: август 1945 г. // Проблемы Дальнего Востока. 1991. № 6. С. 97.
1599
Там же. С. 98.
Боясь возмездия со стороны японских спецслужб и подвергаясь сильному давлению китайцев, Тидеман уехал в СССР, в Иркутск, где его отблагодарили мизерной пенсией. Ожидая, вероятно, большего внимания к себе в знак заслуги перед СССР, он стал пить и в 1978 г. умер от алкоголизма [1600] .
В
Отряд пешковцев насчитывал 250 человек, главным образом это были жители Трехречья, Хайлара и других районов по западной ветке КВЖД. Как свидетельствуют немногие выжившие ветераны-пешковцы и асановцы, никакой мобилизации резервистов этих отрядов в январе 1945 г., как об этом говорили некоторые историки, не было. В отряде насчитывали в общей сложности несколько тысяч штыков и сабель, но количество бойцов не достигало и полутора тысяч. Есть источники, свидетельствующие о том, что отряды «Асано» и Пешкова японцы решили расформировать под давлением советских властей. Однако расформирование шло медленно и к началу советского вторжения в Маньчжурию пешковцев почти не затронуло. Начало боевых действий застало отряд Пешкова в таком состоянии: часть находилась в старых казармах, другая часть была отправлена японцами в Трехречье на заготовку бересты, из которой делалось жидкое топливо.
1600
Там же.
Когда 9 августа 1945 г. стало известно о вторжении советских войск в Маньчжурию, находившиеся в казармах пешковцы были погружены японцами в вагоны вместе с двумя сотнями японских и маньчжурских солдат. Им объявили, что они следуют до станции Якеши, но на станции Бухэду пешковцев неожиданно выгрузили, и лишь пятеро русских – трое рядовых и два унтер-офицера (С. Нерадовский и Г. Золотарев) проследовали с эшелоном дальше. Большая же часть отряда была выведена японским офицером, он приказал составить оружие в козлы и завтракать. Этот офицер отлично знал русский язык, чем вызывал у пешковцев определенную симпатию и доверие.
В это время на станции показались японские и маньчжурские пехотинцы, а с противоположной стороны – небольшой отряд японской кавалерии. Заместитель Пешкова, Борис Зимин, стал советовать своему начальнику, чтобы тот приказал подчиненным на всякий случай разобрать оружие. Пешков посчитал это глупостью и в ответ только рассмеялся. В итоге японцы и их китайские коллаборанты бросились на безоружных пешковцев, связали их веревками по нескольку человек вместе и расстреляли из станковых пулеметов. Раненых добивали штыками маньчжурские солдаты. Тот самый японский капитан, по приказу которого пешковцев привезли на бойню, лично отрубил голову самурайским мечом уже мертвому Пешкову. Точное число предательски убитых японцами и китайскими коллаборантами неизвестно. Бывший пешковец Николай Тарбагаев приводит цифру «более 100 человек» [1601] .
1601
Там же. С. 99.
Вечером того же дня возвращавшийся домой после покоса русский крестьянин из станционного поселка наткнулся на страшное поле, повсюду лежали тела казненных русских солдат и офицер. По его свидетельству, «пахло порохом и кровью, отовсюду доносились стоны». При виде русского несколько мародеров-китайцев бросились в кусты. Один из раненых пешковцев пытался привстать и просил воды. Крестьянин взвалил его на свою телегу. Других, еще живых пешковцев он забрать не смог, так как на телеге было много сена, он решил сначала отвезти груз домой, а потом явиться за остальными ранеными. Но вторично выехать в поле этот крестьянин уже не смог: в его поселок вошла советская мотопехота, а утром с поля раздавались автоматные очереди. Казаков, расстрелянных японцами и их китайскими подельниками, добивали уже советские каратели.
Спасенный крестьянином пешковец, несмотря на тяжелое ранение, начал быстро поправляться. Это был однофамилец своего командира, житель Трехречья Андрей Пешков. Скорее всего, что он благополучно вернулся бы к себе домой, если бы не случай. Смершевцы пришли брать того самого крестьянина, спасшего Андрея Пешкова. Контрразведчики обратили внимание на молодого человека с пулевыми и штыковыми ранениями. В итоге их увезли на допрос обоих, пообещав после «непродолжительной беседы и выяснения личности возвращение домой». В 1949 г. Андрея Пешкова встретил в одном из советских концлагерей бывший сослуживец. По его словам, «у него, кроме как расстрела пешковцев, другого разговора не было. Выжил ли Андрей, я не знаю» [1602] .
1602
Там же.
Те пятеро пешковцев, которые продолжили поездку в эшелоне до станции Якеши, были перехвачены советской мотопехотой на станции Чжаланьтунь. Весь эшелон был разоружен. Среди советских солдат оказался десяток бывших пешковцев, незадолго до трагедии перебежавших из отряда к коммунистам. Среди них был и старший ефрейтор Николай Тарбагаев. По его данным, унтер-офицеров Нерадовского и Золотарева допрашивал Смерш. С самого начала они упорно молчали, не отвечая на все задаваемые им вопросы. Тогда для того, чтобы развязать им язык, в камеру к упрямцам были подсажены Тарбагаев и еще один казак, которые должны были уговорить их ответить на интересующие Смерш вопросы, обещая за это «скорое возвращение домой». Но в итоге ничего хорошего, кроме драки между недавними сослуживцами, не произошло. На очередном допросе они продолжали упорно молчать. Тогда их вывели в поле и расстреляли.