Белоснежка и семь самураев
Шрифт:
“А,” - человечек облокотился на щетку. “Значит, ты все таки не будешь моим другом?”
Нет-нет. Я очень-очень хочу быть твоим другом, но ты должен сделать в точности то, что я скажу. Ты слушаешь?
Голова человечка поднялась и повисла. “Привет,” — сказал он.
Отлично. Теперь, я хочу, чтобы ты встал - это ты можешь, потому что я не уверен, что смогу тебе объяснить как.
“Запросто,” - человечек встал. “Смотри и никаких веревочек,” - гордо заявил он. “Что такое веревочка?” - добавил он.
А, понимаю, что происходит. Каким-то
Голова куклы началась поворачиваться, как башня маленького деревянного танка. “Я правильно делаю?” — нервно сказал он.
Продолжай, делаешь просто отлично, это … эй стоп!
“Здесь?”
Нет, немного назад, ты слишком далеко повернул. Нет теперь слишком далеко в другую сторону. Теперь медленно… ну вот, сделано.
“О, ура! Это все так увлекательно, знаешь ли? Давай еще раз?”
Нет, ни в коем случае. Ты понятия не имеешь как у меня голова кружится, когда ты поворачиваешь эту штуковину. Не потому, что я слабак. В конце концов, я в твоей голове застрял, так что если меня стошнит, то вонять будет у тебя между ушами. Так, видишь эту белую сияющую штуковину возле пустой молочной бутылки?
“Наверно. Учитывая, что я понятия не имею, как выглядит пустая молочная бутылка.”
Не беспокойся об этом. Видишь белую сияющую штуковину?
“Наверно. Как она выглядит?”
О ради… вот, вот она. Нет, немного назад … остановись прямо здесь. Не двигайся, пока не скажу.
“Конечно, Друг. Как скажешь.”
Посмотри на сияющую штуковину. Это называется зеркало. Теперь, видишь свое отражение?
“Откуда я знаю? Все что я вижу это ужасная долговязая штука с забавным выражением лица и длинным носом.”
Не беспокойся, только не шевелись. Теперь повторяй за мной.
“Ты уверен. Мне вовсе не нравится вид этой…”
Повзрослей. Это ж ты, идиот.
“Я?” - человечек зашатался. “Боже! Я выгляжу просто ужасно. Мое лицо действительно такое ужасно слюнявое?”
Повторяй за мной.
Человечек некоторое время слушал, затем прокашлялся и сказал: “Зеркало.”
Сначала ничего не произошло; было только нечеловечески улыбающееся отражение человечка. Затем…
У тебя получилось, мы вошли! Теперь, продолжай делать в точности, что я говорю, ладно?
Лицо в зеркале перестало быть отражением симпатичного деревянного человечка. Своим неулыбчивым строгим скалоподобным выражением оно больше напоминало бюст мистера Спока в исполнении команды горы Рашмор. Оно смотрело из зеркала в течении трех секунд, а затем сказало “Запускаю DOS.”
Ура! Итак…
“Ура! Итак.”
Лицо в зеркале сардонически подняло бровь. “Неправильная команда или имя файла,” — сказало оно.
Да не это же, ты, идиот. И не говори этого. Этого тоже не говори.
Человечек послушал и осторожно проговорил: “С двоеточие обратный слэш реальность. Извини, а что ты делаешь?”
Э? Я пытаюсь обойти Зеркала и найти способ связаться с собственным компьютером у меня дома, если только мама не выключила его из розетки и не отключила модем. Но до этого, правда, мне надо соорудить какой-нибудь временный IP протокол. И даже не спрашивай, этого ты знать не хочешь. Честное слово, не хочешь. Готов?
“О да! Это так здорово.”
Ты серьезно так считаешь? Боже! Начни жить, а!
Человечек озадачился: “Я думал, я уже начал”, — ответил он.
Все ботаники так говорят. Теперь, за мной. Зед восклицательный знак стрелка равно обратный слэш…
Издалека избушка ни в коей мере не выглядела опасной или угрожающей - что по-мнению Клыка было странно. В этой местности как будто существовало правило, что все опасные места должны были быть помечены как таковые достаточно явно, чтобы было заметно с орбиты. Это было настолько привычно, что агенты по продаже недвижимости обычно указывали что-то вроде: идеальная и зловещая одинокая избушка, расположенная на фоне нависших стально-серых облаков, разрываемых молниями, покореженные бурями заскорузлые деревья спереди сзади, скрипучие двери половицы, корявые печные трубы, собственные вороны, подойдут начинающим злым мачехам и любителям, осмотр необходим…С другой стороны, данное место источало атмосферу уюта и домашних пирожков, что в районе зловещих сказочных поворотов являлось явным нарушениям планирования.
Дверь была слегка приотворена и, когда прекрасный принц подполз к ней поближе, он различил голоса…
“…Просто гениально, черт побери, как не поддающийся разгадке пароль. Мы сможем совершить, что угодно и никто будет не в состоянии ничего поделать.”
Еще одна странность, подумал Клык; Бабушка, ну и низкий у тебя голос. Это чтобы лучше тебе макароны на уши развешивать, дорогуша. Что ж, пойди разберись с этими ведьмами.
“Ладно,” - сказал он, — “иду внутрь. Вероятно, это опасно, так что…” Он глубоко вздохнул. Благородство и щедрость духа ему не очень подходили, и он чувствовал себя с ними неуверенно. “Так что ты просто убирайся. Сваливай. Иди, куда вы маленькие вредители ходите. И, э, спасибо за помощь.”
“А?”
“Ты слышала.”
Эльфийка улыбнулась так широко, что ее лицо должно было бы развалиться на две половинки. “Я действительно слышу это? Или мои острые уши меня обманывают? Ты действительно меня отпускаешь?”
“Да, а теперь исчезни, пока я не передумал.”
“Ни в коем разе. Не пропущу такого за все грибы Таиланда. К тому же, тебя наверное придется выручать.”
“Размечталась. Слушай, повторять не буду.”
“Это все костюм прекрасного принца,” — премудро сказала эльфийка, — “Он на тебя влияет, ты начинаешь вести себя благородно.”