Белоснежка и семь самураев

Холт Том

На протяжении этой беседы, эльфийка Клыка сидела на каминной полке за вышивкой, болтая ногами и грызя кусок древнего серого шоколада, завалявшегося в мусоре инкрустированных карманов кафтана Прекрасного Принца. Однако, теперь она замерла с выражением исступленного экстаза, которое могло было быть объяснено лишь двумя причинами: хроническим несварением желудка или же приступом любви, а, насколько было известно Клыку пищеварение у эльфов работало, как бетономешалка. Правда, в эту историю должны были впутаться прекрасный принц и стандартной выделки принцесса, а не крохотный обитатель

шляпы и неустроенная эльфийка. То есть, конечно, Клык был очень рад, что влюбился не он, но он был и удивлен. Удивлен так же, как человек, прошагавший с завязанными глазами сквозь минное поле без неприятных последствий.

“Ты говорил,” - сказал он, — “о ведьме. Как она связана с наблюдаемым недостатком гномов?”

“Мы надеялись, что она согласиться уменьшить ради нас парочку людей,” — смущаясь признался Румпельстилтскин.
– “Да и крота не помешало бы во что-нибудь превратить.” - Он замолчал и огляделся. — “Чертовы пуговицы, куда проклятое животное опять подевалось?”

“Здесь я,” - раздался тоненький приглушенный голос из под кровати. “Ого, здесь жуки поселились,” (хрусть-хрусть) ” Я не против, чтобы остаться здесь на время, если только у других нет других дел где-нибудь еще. Ни в коем случае не хотел бы (хрусть) никого задерживать.”

“Крот?” - поинтересовался Клык. Румпельстилтскин состроил кислую гримасу.

“Даже не спрашивай.”

“Что? А, ну ладно. Показалось хорошей идеей в свое время?”

“Да нет, больше из отчаянья. Вот почему мы решили попытаться с ведьмой, посмотреть не поможет ли она с некоторым сокращением.”

“Сожалею, ребята,” - сказал Гримм 2, — “Она уже занята. Потерпите, скоро найдете еще одну. Повествовательные уз…”

Он резко умолк, сознавая, что чуть не допустил непоправимую ошибку. Согласно теории, если обитатели этого уникального мирка когда-нибудь узнают правду, что они лишь сказочные персонажи, драматическая иллюзия растворится как от взрыва и наступит конец. Даже если немногие проведают, вещи здорово погнутся.

Гримм 2 задохнулся. Может, они уже узнали. Что объяснило бы… да, многое. Его руки чесались достать измеритель сомнительности, припрятаный в пиджаке, но в нынешней компании он не посмел. Никому не нравится таять в небытие, а то и вообще никогда не существовать, а именно это и могло случиться, если бы местные жители проникли в тайну.

На каминной полке, эльфийка старательно отворачивалась, выдергивая засохшие листья из древней икебаны. Мальчик с Пальчик занимался чем-то аналогичным, но поскольку листьев в шляпе Румпельстилтскина не росло, ему пришлось удовольствоваться кусками фетра. Клык и Румпельстилсткин обратили внимание на своих коллег, подавили тошноту и посмотрели друг другу в глаза.

“Придумал,” - сказал Румпельстилтскин, — “кинем монетку. Профиль выиграет.”

Клык помотал головой. “Здорово придумано,” - проворчал он; он разумеется знал, что Злая Царица приказала чеканить профили на обоих сторонах монет, ибо профиль был недурен, а красота есть истина. Но местные жители утверждали, что так ей не нужно было выбирать, какое из двух лиц чеканить.

Это, конечно, когда она еще была злой. Теперь же, внезапно осознал Клык, вместо того,

чтобы думать о ней с должной степенью отвращения, ему хотелось бегать по улицам и махать флажком в ее честь.

“Ну ладно,” — согласился Румпельстилтскин.
– “сыграем в какую-нибудь другую игру.”

“Пятикарточный покер,” - с энтузиазмом предложил Дампи. У других хватило ума отказаться. На фоне игры с гномом в покер, подбрасывание двух-головой монеты, было просто полно неожиданностей.

“Прятки,” - предложил Клык, зная, что несмотря ни на что, обоняние его все равно было лучше чем у любого прирожденного двуногого.

“Загадки” - встрял Мальчик с Пальчик, не отрывая глаз от эльфийки. “Э, что ты , ммм…? ” — спросил он ее.

“Отличная идея!” — прохрипела она в ответ.
– “Такое умное предложение!”

Мальчик с Пальчик покраснел, ставши похожим на заблудившийся помидор со шляпы Кармен Миранды.
– “Уверен, что если бы я не высказал его, ты бы и сама моментально догадалась.”

“Очень мило с твоей стороны.”

“И с твоей.”

Клык почувствовал, что ситуация ускользает у него из рук подобно потерянной в космосе отвертке. “Никаких загадок,” - твердо сказал он, — “Как насчет шарад?”

“Шарад?” - хором повторили все.

“А почему бы и нет? Да ладно, будьте оптимистами. Чем быстрее мы с этим разберемся, тем лучше. Пока” — добавил он с горечью, — “эти двое не принялись жевать друг друга.”

“Не понимаю, что ты хочешь этим сказать,” — огрызнулась эльфийка, — “Некоторые просто не могут удержаться от выводов.”

“Терпеть этого не могу,” — сказал Мальчик с Пальчик.

“В самом деле? Я тоже. Уж кого ненавижу, так это людей, делающих выводы.”

“Да ну?”

“Ну да.”

“Надо же!”

Тут из под кровати раздался стон; притом он не был реакцией на представление разыгрываемое эльфийкой и Мальчиком, как логично заключил Клык; просто Гримм 1 приходил в себя с пробуждающимися болезненными звуками.

“О Господи,” — промямлил он, — “Я искренне надеюсь, что вчера состоялась совершенно отпадная вечеринка и что моя голова болит именно поэтому. Просто ужасно так страдать незаслуженно.”

“Все заслуженно,” — прорычал Клык, — “но не на вечеринке. Давай, вылезай оттуда. Мы собираемся играть в шарады.”

“В шарады.”

“Да.”

“Ясно,” — сказал Гримм 1, — “должно быть была просто обалденная вечеринка, потому что у меня все еще галлюцинации. О Боже, я ведь ни на ком не женился?”

“О ради Бога,” — огрызнулся его брат, — ” нет у тебя никаких галлюцинаций. Мы действительно собираемся…”

“Есть, черт возьми,” — перебил его Гримм 1. — “Во всяком случае я на это искренне надеюсь. Например, мне кажется, что в комнате полно коротышек. Скоро появятся розовые слоны.”

Гримм 2 громко ответил, чтобы заглушить неизбежный гул возмущения Дампи и компании. “Заткнись,” — посоветовал он, — “Это гномы, и им нужна наша ведьма. Поэтому мы и собираемся играть в шарады.”

Гримм 1 обхватил голову руками: “Крутая вечеринка,” — сказал он, — “Просто трагедия, что я ничего не помню. Никогда не видел смысла в вечеринках, после которых приходится расспрашивать друзей.”