Белые лодьи
Шрифт:
Голос Ктесия, слегка приглушенный настенными коврами, звучал ровно, и мерные, почти неслышные шаги его по каюте позволяли Зевксидаму хорошо вслушиваться в каждое произнесенное слово.
…Предупрежденный кем-то, Юстиниан бежал в горную крепость Дори. Оттуда он обратился за помощью к хазарскому кагану Ибузиру Глявану. Тот разрешил явиться к нему. Юстиниан был любезно принят при хазарском дворе, ему пообещали помощь, и Ибузир Гляван выдал за него замуж сестру, которую при крещении назвали Феодорой.
С молодой женой безносый поселился в Фанагории, на Таманском полуострове, откуда ему было удобно следить за событиями в Византии и поддерживать связь со своими людьми.
Когда
Ибузир, зная, как богат василевс и как он может щедро одарить того, кто оказал ему услугу, согласился на предложение Тиверия и приказал личному представителю в Фанагории Панацию убить Юстиниана. Но о намерениях кагана стало известно Феодоре, и она предупредила мужа об угрожающей ему опасности. Юстиниан пригласил якобы для беседы к себе во дворец Панация и собственными руками задушил его. Потом же, отправив жену к ее брату, с несколькими приближенными он сел на рыбацкое судно и отправился в Дунайскую Болгарию.
Эта страна уже представляла собой грозное царство, несмотря на то что со дня его основания Аспарухом прошло всего лишь сорок пять лет.
Раньше болгары населяли землю, находившуюся возле Волги, там, где река поворачивает на восток и образует дельту с семьюдесятью рукавами. В 651 году на эту землю напали хазары. Болгары оказали им упорное сопротивление, но победить врага не смогли. Часть болгар ушла вверх по Волге, где в дальнейшем возникла Волжская Булгария, другая же во главе с Аспарухом двинулась на запад, в пределы Византийской империи. Около 660 года они появились на Дунае и укрепились в дельте реки. Когда болгары перешли на правый берег, император Константин IV Пагонат вышел им навстречу, но вскоре заболел и покинул армию. Оставшись без вождя, войско византийцев было разгромлено болгарами. По пятам греков они ворвались в Мизию и вскоре заняли всю страну между Дунаем и Балканами.
Болгары кровно ненавидели завоевателей-хазар еще со времен Аспаруха, на это и рассчитывал безносый. И действительно, ему оказал великое содействие хан дунайских болгар Тервел. С помощью его войск Юстиниану удалось захватить Константинополь и после десятилетнего изгнания вернуть себе корону.
Расправившись с врагами и щедро наградив Тервела, воздвигнув его в ранг цезаря, Юстиниан послал большой флот за своей женой. Но флот сильно пострадал от бури. Это дало повод сказать хазарскому кагану: «О несмысленный, не следовало ли тебе прислать за женой два корабля и не губить столько народа?! Или ты думаешь, что берешь ее войной? Вот родился у тебя сын. Посылай, бери их».
Феодора и сын благополучно были доставлены в Константинополь, венчаны на царство, причем сына назвали Тиверием и объявили соправителем. А хазарской царевне поставили статую в столице рядом со статуей мужа. Тогда же в Константинополь приезжал и сам хазарский каган Ибузир Гляван, которого, видать по всему, Юстиниан простил.
Прошло пять лет. И тут Юстиниан узнает, что строптивый Херсонес, не жаловавший его и во время ссылки, перестал признавать власть византийского императора и отложился под протекторат Хазарского каганата. В городе появился хазарский тудун [74] .
74
Тудун — наместник.
Рассерженный василевс снова собирает большой флот, и Херсонес сдается без боя. Сорок знаменитых и первенствующих мужей Херсонеса сожгли, тудуна и правителя города заковали в цепи и отправили в Константинополь, а жителей ограбили и частично перебили.
Таким образом водворив порядок, флот ушел домой, но по пути его настигла буря, и погибло семьдесят пять тысяч человек.
Узнав об этом, херсонесцы поднимают восстание. Видимо, в строптивости они не уступали своему некогда ссыльному императору. Восстание возглавил армянин Вардан, которого еще Апсимар-Тиверий заподозрил в намерении захватить византийский трон и выслал на остров Кефалонию, а оттуда Юстиниан перевел армянина в Херсонес.
Херсонесцы «изгладили имя Юстиниана и с прочих крепостей и провозгласили царем Вардана-Филиппика», иначе говоря, восстание охватило теперь уже и другие города Крыма и вылилось в правительственный переворот, угрожавший самому существованию Юстиниана.
Василевс снова снаряжает (уже в третий раз!) флот. Начальником над ним ставит патриция Маврикия и приказывает ему уничтожить город и его жителей. Прибыв на кораблях, войско осадило Херсонес и успело разбить осадными орудиями две городские башни, расположенные со стороны моря.
Но еще до осады Вардан бежал к хазарскому кагану, который признал его тоже царем и дал на выручку свои крупные силы. Как только Маврикий увидел несметные полчища хазар, он тут же снял с города осаду и вступил с Варданом в переговоры. Что оставалось бедному патрицию? Уйти в Константинополь и потерять там голову или же примкнуть со своим оставшимся войском к восставшим? Он предпочел последнее и принес присягу Вардану. Теперь знатный армянин уже во главе целого флота переправился в столицу Византии и захватил власть. Юстиниану отрубили голову, а его сына от хазарской царевны Тиверия зарезали, вытащив из церкви, куда его спрятала в тщетной надежде на спасение бабушка, мать казненного императора.
Что выиграли хазары от своего участия в деле восстановления на престол Юстиниана, а потом его же низвержения? Они обеспечили себе прочный, долговременный союз с Византией, договорившись о совместных действиях против общего врага: с севера — славян, арабов — с юга. Херсонес возвращается во власть Византийской империи, тогда как вся остальная часть Крыма осталась в подчинении Хазарского каганата.
Ктесий, закончив свое повествование, провел по крупному выпуклому лбу тыльной стороной ладони, нагнулся, водрузил гидрию на прежнее место и снова разлил вино по чашам. Не глядя на Зевксидама, пригубил из своей, вытер с губ капли, похожие на кровь, и поднял полные печали глаза, в которых, однако, затаенно жило какое-то упрямое жестокое чувство.
— А теперь я расскажу об Асафе… — медленно заговорил капитан. — Мы узнали, что его разыскивает хазарский каган. Следы поисков бывшего начальника царской гвардии привели нас в Херсонес, к «Прекрасной гавани». Два года назад, как уже говорил тебе, лохаг, я отыскал его на иудейском кладбище в Керке и напрямик заявил ему о том, что он должен доносить обо всем, что делается в Херсонесе, в Константинополь, или патриарху Игнатию, или же Феодоре.
В городе доносчиков и без него хватает. Но этих легко купить. А нам нужен был такой человек, у которого страх перед возможной расплатой за содеянные грехи затмевал бы блеск золотых византинов… К тому же его положение владельца лупанара способствовало узнаванию того, что было недоступно простым доносчикам: ведь посетители лупанара — люди различных сословий и рангов… А правдивые вести о настроениях правителей Херсонеса и его граждан нам нужны позарез, потому что этот вольнолюбивый город всегда был склонен к непредсказуемым действиям… Пример тому — его постыдная роль в судьбе безносого Юстиниана…