Белый кот

Полякова Светлана

— Да? — удивилась Женя.

Она подумала, что надо бы обрадоваться, хотя бы из вежливости. Раз ей сегодня повезло…

— Простите, — поинтересовалась она, — а почему мне… повезло? И в чем?

Он широко улыбнулся, взмахнул рукой, как добрый волшебник, втащил огромную сумку и начал громко объяснять, что именно сегодня у какой-то фирмы день рождения и в связи с этим радостным событием она дарит подарки… Женя мгновенно приуныла.

Парень доставал из своего баула разноцветные игрушки, складывая

их на стол. Вещи были совершенно бестолковыми.

— Всего две тысячи, — продолжал радостно верещать впущенный по глупости коммивояжер. — И выч— станете хозяйкой великолепного кухонного комбайна… Вы же понимаете, что он стоит куда дороже… — Он заговорщицки подмигнул Жене.

Она никогда не могла устоять под таким напором. «Боже, — подумала она, — какое я слабое, легко внушаемое существо, и обдурить меня может даже ленивый…»

«Это из прошлого, — напомнила она себе. — Теперь ты новая…»

— Эй, — услышала Женя голос от двери. — Вы видели табличку, достопочтенный сэр?

Нежданный гость вздрогнул и обернулся.

— Или вы неграмотны? Там написано — коммивояжерам вход строго запрещен…

Женин спаситель стоял на пороге, наблюдая за несчастным с насмешливой улыбкой.

Тот без слов понял, что «впичить» ему ничего не удастся. Мгновенно погрустнев, он начал собирать свои китайские фонарики в сумку.

— До свидания, — пробурчал он себе под нос и быстро ретировался.

Когда дверь за ним закрылась, избавитель уставился на Женю с любопытством.

— Что вы здесь делаете? — поинтересовался он наконец.

— Работаю, — объяснила Женя.

— Ага, — кивнул он. — И кем?

— Секретарем.

— Слава Богу…

Он уселся в кресло напротив нее.

— Я уж думал, что Ольга Николаевна взяла нового детектива… Типа вас…

Последнее прозвучало весьма саркастично. Женя помимо воли покраснела и разозлилась. «Тоже мне, — сердито подумала она, — очередной образчик мужского шовинизма…»

Он вытянул свои длинные ноги и закурил, продолжая разглядывать Женю сквозь дым.

— И как нас зовут? — довольно противным голосом поинтересовался он.

— Откуда мне знать, как вас зовут, — ответила Женя. — Я вас первый раз вижу…

— Меня зовут Игорем, — представился он и, немного подумав, добавил: — Игорем Викторовичем.

— А меня зовут Евгения, — сообщила Женя в том же тоне. — Евгения Александровна.

Он хмыкнул.

— Ничего, — сказал он. — Приработаетесь… Быть здесь секретарем работа непыльная, особого усилия мозговых извилин не потребует. А обольстительно улыбаться вы сможете. Любая дура сможет, если у нее зубы в порядке.

— Да уж попробую, — процедила Женя сквозь зубы и растянула губы в улыбочке, от которой содрогнулась бы даже Вензди Адамс.

После этого она принялась исподтишка разглядывать невыносимого типа.

Он был долговязым, белобрысым и невзрачным. Единственное, что Жене удалось запомнить в его противной внешности, — это большие, оттопыренные уши, гаденькая ухмылка и длинный нос. Почувствовав моральное удовлетворение от увиденного, она успокоилась. В конце концов, он даже мог бы считаться красавцем, если исходить из старомодного утверждения, что таковым может посчитать себя любой мужчина, слегка отличающийся от обезьяны. Женя лично с данным постулатом была в корне не согласна, поскольку в мире давным-давно царило равноправие, и соответственно, тогда и женщин можно и нужно было причислять к красавицам и брать в фотомодели на основании данного утверждения.

Дверь снова открылась, на сей раз чтобы впустить саму Ольгу.

— Женька, привет, — бросила она с порога, как будто Женя работала у нее уже год как минимум. — Никто не звонил?

— Нет, — сказала Женя.

— Ага… И этот тут…

Ольга остановилась перед Игорем Викторовичем в угрожающей позе, слегка наклонив голову.

— Ну, давай рассказывай, — сказала она. — Что вы там вчера натворили?

— Ничего особенного, — сказал Игорь.

Теперь он таинственным образом преобразился. Его несокрушимая уверенность растаяла. Снисходительный взгляд сменился подобострастным. «Ох, все-таки я стану феминисткой», — грустно подумала Женя, глядя на это мгновенное падение авторитета.

Ольга что-то выговаривала ему, и он слушал, склонив голову — школьник-двоечник, вызванный к директору.

— Какого черта, — говорила Ольга, — я должна оправдываться перед этой толстой коровой за ваши фотографии? Как вы могли все перепутать? За кем вы должны были следить?

— Мы…

— Слушай, кролик, — ласково сказала Ольга, — я плачу тебе деньги не за эти твои прыжки и ужимки. Кокетничать будешь вечерами в задрипанном баре перед нимфетками, которым ты кажешься крутым парнем. А мне нужна работа, понял? Работа… А не этот позор… Я понимаю, что при виде пива у вас с Марковым мозги разъезжаются и вы начинаете соображать с трудом… Так скажите мне, что вы просто самые банальные алкаши. Я возьму на ваше место парочку толковых девиц и буду наконец счастлива и спокойна.

Воспитательный процесс длился недолго. Ольга дала ему распоряжение — немедленно, сегодня же, все исправить. И, выпроводив его вон, повернулась к Жене.

— Женька, пошли кофе попьем и покурим, — устало сказала она. — Сил больше нет терпеть этих козлов. Ничего не могут. А ведь Игорек был когда-то неплохим следаком… А теперь он стал отличным…

Она коротко засмеялась. Женя и сама сообразила, какое слово удачно рифмуется со «следаком».

— Панкратов не объявлялся? — поинтересовалась Ольга, насыпая кофе в турку.