Белый мусор
Шрифт:
— В тебе чип моего дедушки?
Двунадесять усмехнулся:
— Не твоего дедушки, а Клода. Деду ты не очень-то нравишься. Срам-то какой: женская копия любимого внучка.
Я протянула руку к лицу Двунадесять:
— Дедушка, я так скучала, когда ты умер.
— Он не хочет с тобой говорить.
Двунадесять погрузил пальцы в кучку чипов:
— Я могу менять личности, как трусы. Среди этого белья, не всегда способен обнаружить себя. Даже думаю в третьем лице: «Двунадесять знает множество вещей и думает на множество
Выбрав из кучки чип, Двунадесять зачерпнул им горстку чёрной пудры и поднёс к моему лицу:
— Забавно, что живые когда-то люди превращаются в плоские кусочки чипов. Смерть — это обращение в двумерность.
— А когда ты втыкаешь в себя чей-то чип — это воскрешение?
— Буга-га, — Двунадесять выронил чип с пудрой. — Это, как сказал бы прелат Владислав, вечная мука для умершей души.
Я попробовала подняться:
— Ладно, мерси, за интересный разговор.
— Ты уверена, что не хочешь остаться? — Двунадесять ухватил меня за руку. — Я и мои парни можем так тебя оттрахать, что не вспомнишь ни себя, ни Клода.
— Мерси, но не надо, — ответила я.
Когда я вернулась в палатку, то не совсем точно вписалась в пространство: ударилась об подпорку, обрушила столик с чашками остывшего цикория, споткнулась об чей-то бронежилет и упала на груду безделушек с «Сен-Володимара».
Дель Фин уже лежал на своей раскладушке. Посмотрел на меня и фыркнул:
— Завтра важное дело, а ты обдолбалась, как настоящий выживанец.
Добралась до своей раскладушки, вползла на неё:
— Я… видела своего дедушку.
— Старого пердуна Яхина? Двунадесять варганит такую пудру, что и похуже вещи можно увидеть.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ «Тайный знак»
Глава 54. Насильник и жертва
— Нет, нет! — визжала девушка, одетая в длинное белое платье с атласными ленточками и кружевной тесьмой с мизурским узором: стилизованные волны, закрученные в спираль.
Выставив руки вперёд, — в одной зажата корзинка для еды, с какой ходят иногда студентки, — она отступала к окну, закрытому плотными пыльными занавесками.
— Заткнись, заткнись, тварь, — Клод сорвал с головы девушки шляпку, украшенную перьями, и схватил за волосы, заставив изогнуться.
Девушка выронила корзинку для еды, чтоб обхватить ладошками напряжённые руки Клода. От удара об паркетный пол пластиковая крышка корзинки открылась.
Вывалилась коробка презервативов «Житан».
Клод не удержался от смеха:
—
Девушка перестала плакать и буркнула:
— Ага, чтоб, как тот раз, этими же огурцами изнасиловал? Я целый день пахла как овощной рынок.
— Люблю реквизит, ты же знаешь. Ладно, давай, плачь дальше.
— Пожалуйста, не трогайте меня, — натурально зарыдала девушка, падая на колени.
— Сейчас трону, сучка, так трону.
Клод дёрнул платье, заранее подпоротое по швам. Оно разошлось на две половины, открывая ягодицы, затянутые в нарочито сложное белье с множеством тесёмок и ремешков.
Он несколько раз звонко шлёпнул по каждой половинке. Девушка рыдающе всхлипывала, делая вид, что хочет уползти. Но «насильник» хватал за тесёмки и тянул на себя, стягивая бельё с её тела:
— Иисус-дэва-мариа, — очень артистично захлёбывалась девушка, припуская к интонациям мизурский акцент.
— Мизурские сучки, — распалился клиент. — Сейчас покажу, что у нас, в Моску, делают с такими персиками, как ты…
Клод звеняще расстегнул пряжку своего ремня. Закрутил руки девушки за спину.
— Командан, пардон, — глухо раздалось за дверью.
Девушка замолчала и опёрлась подбородком о свою руку, ожидая действий клиента.
— Мерде, Антуан, — закричал Клод и натянул брюки. — Тебе заняться в жизни нечем?
— Твой коммуникатор отключён… Я лично пришёл доложить. Клод, произошёл инцидент с компанией «Сёндербуль»…
Клод застегнул пряжку, шлёпнул путу по попке:
— В следующий раз.
— Как угодно. Ещё раз поздравляю с днём рождения, мосье Клод. Напоминаю, что подарочный купон вы уже использовали…
— Но я же ещё не начал даже.
Девушка строго повторила:
— Пардон, но услуга считается оказанной с момента активации подарочного купона.
— Ладно, чёрт с тобой. Буду платить, как обычно.
Девушка собрала корзинку и замотала платье вокруг талии, чтоб не запнуться. Открыла дверь и вышла, пропуская в комнату Антуана.
— Пардон, командан.
Клод всё ещё громко дышал от возбуждения. Застегнул ремень. Подошёл к столику, налил себе оранжины, смешал с водкой:
— Не ори, аджюдан. Я отдыхаю. То есть пытался отдохнуть за счёт того купона, что вы с парнями мне на день рождения подарили. Что за «Сёндербуль»?
— Наши старые клиенты, обслуживаем их лет десять… Они перевозят технику и станки в Нагорную Монтань и дальше в Ханаат.
— А, мелочёвка.
— Клод, не забывай, «мелочёвка» — это половина годового оборота Эскадрона.
— Знаю. Но мелочёвкой быть не перестают.
Антуан яростно пнул тумбочку:
— Их дирижабль был под нашей охраной.
— И что?
— Его угнали.
Клод чуть не поперхнулся оранжиной:
— Кто? Ханаат? Конкуренты?
— Хуже. Выживанцы…