Белый шиповник. Сборник повестей
Шрифт:
– Хорошо, я, как видишь, ни на конус, ни на цилиндр не претендую, ступай, малыш, домой. Всё, что мы можем, для твоего учителя мы сделаем.
Панама медленно вышел в больничный сад. Холодный ветер мёл по асфальту снег и пыль, свистел в кустах, что, как веники, торчали вдоль дорожки.
– Пономарёв!
– Панама оглянулся. По дорожке, как-то вприскочку, шёл-торопился Денис Платонович.
– Ну что там? У доктора был?
– спросил он, задохнувшись от быстрой ходьбы.
Панама рассказал.
– Вот несчастье!
– Денис Платонович рухнул на
– Такой спортсмен, такой мастер, а человек какой! Умный, интеллигентный, образованный, добрый… Боже мой! Боже мой! Ведь он и разбился-то, коня спасая. Мне сейчас ребята рассказали. Кони стрельбы испугались - понесли. Всадники бы справились, но места нет, понимаешь, места нет… Забор там, какой-то каменный, и овраг за забором. Забор невысокий, кони и нацелились через него прыгать, а он не только первому коню прыгнуть не дал, а и его-то спас: как-то так развернулся да сам с коня об стену, да через забор, да в овраг… А кони все целы, все… - Денис Платонович гордо глянул на Панаму.
– Лучше бы кони пропали, чем Борис Степаныч!
– зло сказал он.
– Да что ты говоришь!
– всплеснул руками старый тренер.
– Ну-ка сядь. Вот что я тебе скажу. Жизнь человека, конечно, дороже жизни коня. Когда болен человек, - конь спасает его ценою жизни. Но когда конь в опасности, его любой ценой спасает человек! Если это не так, человек перестаёт быть человеком! Ты понял меня, мальчик?
Глава девятнадцатая
НОЧНОЙ ЗВОНОК
– А я предлагаю такой выход. Сейчас будем звонить прямо по списку и посмотрим, что нам ответят, - сказал начальник манежа.
Шёл второй час ночи, но в его кабинете сидели люди. Здесь были тренеры, ветеринар, старший конюх.
– Я прошу добавить в список ещё одну фамилию, - сказал Денис Платонович.
– Какую? И так уже шесть человек…
– Пономарёв. Пусть он будет седьмым.
– А кто это?
– Вы о нём скоро узнаете, - усмехнулся старый тренер.
– Поверьте моему опыту, права он имеет равные со всеми.
– Ну хорошо. Я начинаю.
– Начальник манежа снял трубку.
– Извините, пожалуйста, за столь поздний звонок, можно позвать мастера спорта?
– И он назвал фамилию.
– Это вы? Вас беспокоят из манежа. Заболел Конус, мы не знаем, что делать. Да? Вы думаете, нужно старшего конюха разбудить? Вызвать ветеринара нужно? “Скорую помощь”? Хорошо. А вы не могли бы приехать? Нет, я не шучу! Да, такси действительно поймать трудно. Ну, извините!
– Начальник манежа повесил трубку и вычеркнул первую фамилию.
Он сделал это так ожесточённо, что карандаш порвал бумагу…
Панама видел цветные сны и от удовольствия причмокивал губами, когда в квартире зазвонил телефон.
Папа нащупал босыми ногами тапочки и пошёл в переднюю.
– Да!
– сказал он хриплым сонным голосом.
– Он спит. Ему завтра рано вставать. Да что вы, товарищи, ночь на дворе… Ну ладно, попробую… Да я понимаю!
Панаме снились солнце, синее небо, зелёное поле, и по этому полю
Кони плавно неслись, словно по воздуху, потому что трава под ними не приминалась. “Как же вы так скачете?” - спросил Панама у коня. Тот повернул к нему голову и вдруг сказал папиным голосом:
– Игорь. Игорь, позвонили с манежа - Конус заболел…
– Что?
– Панама с трудом разлепил веки.
– Что?
– вскрикнул он, когда до него дошёл смысл сказанного.
– Счас, счас…
Он начал торопливо хватать одежду.
– Что с ним?
– закричал он в трубку.
– Ложится? Опять, наверное, обкормили. Я сейчас приеду…
Трубка что-то возражала, но Панама не слышал.
– Ты с ума сошёл!
– В дверях стояли родители.
– Ребята!
– умоляющим голосом сказал он.
– Ведь конь может умереть…
Родители переглянулись.
– Я поеду с тобой!
– сказал отец.
– Во-первых, ночь… А во-вторых, может быть, я тоже чем-нибудь пригожусь.
– Да! А я, по-вашему, буду сидеть здесь и волноваться?
– сказала мама.
– Я тоже поеду. Хоть теперь посмотрю, что это за манеж такой. Каким он мёдом намазан, что единственный сын скоро дом на конюшню променяет…
Они быстро оделись, выскочили на улицу. Им повезло: они вскочили в проезжавшую мимо машину.
– Что с Конусом?
– ввалился в кабинет начальника манежа Панама.
Все сидевшие в кабинете обернулись. Воцарилось неловкое молчание.
– Всё хорошо!
– весело сказал Денис Платонович.
– Всё хорошо, мальчик. Ты - молодец. Это твои родители? Честь имею представиться… У нас хороший, добрый мальчик…
– Что же, сказать ему?
– нерешительно спросил начальник манежа.
– Нет, вы в самом деле думаете решать таким нелепым образом такой серьезный вопрос?
– возмущённо спросил один из тренеров.
– Отчего же нелепым?
– сказал Денис Платонович.
– Самый правильный способ. Но, я думаю, нужно обставить это торжественнее… После экзаменов, я думаю… Извините нас, вышла маленькая несуразность, - раскланялся Денис Платонович перед родителями Панамы.
Никогда ещё мальчишка не видел своего тренера таким весёлым.
“Чем же старик так доволен?
– подумал он.
– Ох, неспроста всё это!”
Они вышли на улицу.
Стояла непривычная для города ночная тишина. Из темноты над головами медленно падали большие пушистые хлопья. Они серебрились в свете фонарей и плавно ложились на плечи, на дома.
– Весёленькая шутка, - сказал папа, - поднять людей и два часа ночи за здорово живёшь. Чёрт знает что!
– Мне кажется, здесь что-то непросто!
– сказала мама.
– Но Игорь поступил правильно! Вспомни, как тренер его прямо расплылся весь от удовольствия…
– Ребята!
– сказал Панама.
– Вы посмотрите, какая ночь красивая! Как будто Новый год! Это хорошо, что нас разбудили, а то бы мы спали и ничего не видели. Как тихо! И снежинки медленно падают, словно письма от снежной королевы…