Белый туман
Шрифт:
Элинор оцепенела, по шее ее пробежали мурашки. С помощью этого рисунка Джулиана хотела открыть им правду о том, что произошло с ее матерью, используя куклу, чтобы не нарушить запрет человека, который убил Джорджиану. Она подалась еще больше вперед в кресле и дрожащими руками указала на третью фигуру в воде рядом с Джорджианой.
– Кто он, Брайди? Кто тот человек, который забрал у Джулианы куклу и бросил ее в море?
Брайди подняла глаза и ответила:
– Да это же слуга, миледи! Слуга нашего хозяина. Именно он бросил куклу Джорджианы в море.
Боже праведный! Так,
Элинор показалось, будто чья-то невидимая рука перехватила ей горло. Она снова сосредоточила взгляд на рисунке, присматриваясь к изображенной на нем сцене. И тут ей все стало ясно.
Именно Фергус с самого начала был виной всему. Он подстроил пожар в детской, когда увидел, что Джулиана пытается нарисовать то, о чем он запретил ей говорить. Он в канун праздника святого Михаила подложил ядовитый корень болиголова в ее тарелку. И он же убил Джорджиану, утопив ее в море на глазах у дочери, а затем угрозами заставив девочку молчать о случившемся. Не кто иной, как Фергус, лишил Джулиану дара речи.
Элинор поднялась с канапе и, подойдя к двери, выглянула в коридор.
– Девочки, вы обе побудьте здесь, а я тем временем заберу ваш рисунок и положу его в надежное место, чтобы мы могли показать его лорду Данвину, как только он вернется. Я уверена в том, что он захочет на него посмотреть.
Элинор взяла рисунок, непросохшая краска с которого стекала каплями прямо на ковер, и вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь. Она окинула взглядом коридор, однако поблизости никого не было. Она не видела Фергуса с самого утра и решила, что он скорее всего отправился в экипаже вместе с Гэбриелом, чтобы помочь ему управиться с сундуками. Тогда Элинор удалилась на кухню.
– Миссис Уикетт, вы, случайно, не видели сегодня Фергуса?
Домоправительница подняла глаза от блюда с песочным печеньем.
– Нет, миледи, только вчера вечером за ужином.
Элинор поблагодарила ее кивком головы и повернулась, чтобы уйти. Сердце в ее груди колотилось так часто, что ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, руки тряслись. Все, о чем она могла думать в тот миг, – это как поскорее найти мужа. Тут она услышала, как хлопнула парадная дверь дома.
Гэбриел!
Крепко сжимая в руке рисунок, Элинор бросилась из кухни в вестибюль. Однако когда она вбежала туда, там никого не оказалось, и она заметила, что дверь, ведущая в гостиную, где она оставила девочек, внезапно приоткрылась. По-видимому, он зашел туда в поисках ее. Элинор тут же устремилась к двери:
– Гэбриел, я…
Но его там не было. Вместо него она увидела только Джулиану и Брайди, которые стояли посреди комнаты, в явном замешательстве глядя на Элинор. Она переступила порог гостиной:
– Девочки, вы не знаете, вернулся ли лорд Данвин домой или нет? Мне показалось, я только что слышала, как хлопнула дверь…
– Да, леди, – раздался чей-то голос за ее спиной. – Только это был не хозяин, а я.
Элинор обернулась и обомлела от ужаса, когда из-за двери выступил Фергус. По рукам ее пробежала дрожь, едва она сообразила, что рисунок все еще находился у нее. Фергус тоже его увидел. Элинор сделала шаг,
– Я могу догадаться по этому рисунку и по выражению ваших глаз, что вы уже знаете правду. – Он бросил гневный взгляд на Джулиану. – Я же приказал ей, чтобы она держала язык за зубами, не то ее отец отправится следом за матерью.
– И она перепугалась так, что вообще не могла говорить. – Элинор сделала еще шаг, встав между ним и девочками. – Как… – едва могла выдавить она из себя дрожащим от волнения голосом, – как вы могли лгать ей и шантажировать ее все это время, заставив девочку от ужаса лишиться дара речи?
Слуга неприятно усмехнулся под седеющей бородой.
– Это был хитроумный план, и он действовал до тех пор, пока не появились вы, задавая вопросы направо и налево и всячески пытаясь уничтожить проклятие моей семьи в глазах тех, кто о нем упоминал.
– Вашей семьи?
– Да. Разве вам неизвестно, что девичья фамилия моей матери была Маклин? – В его узких глазах вспыхнули зловещие огоньки. – И не кто иной, как мой дед, рассказал мне о древнем проклятии, наложенном нашей ведьмой на род Макфи.
Элинор с трудом подавила приступ отвращения. Этот человек еще и хвастался тем, что стал убийцей!
– Но почему, Фергус? Что заставило вас пойти на это преступление? Гэбриел всегда обращался с вами хорошо, как с родным.
– Родным? Ба! – Фергус презрительно скривил губы. – Я всегда оставался для него всего лишь слугой, состоящим у него на побегушках. Мы, Маклины, никогда не были достаточно хороши для Макфи, вплоть до того самого Макфи, с которого все и началось. Одна из Маклинов спасла ему жизнь, и чем он отплатил ей за это? Отказывал ей на каждом шагу! Но в конце концов мы оказались сильнее, поскольку все эти годы хранили у себя флагшток святого Колумбы, спрятанный в надежном месте, о существовании которого даже он не догадывается.
О существовании которого даже он не догадывается…
Это были те самые слова, которые сказал ей Шеймус Маклин в тот день, когда она впервые появилась на пороге его хижины в Обане.
– Флагшток находится в Уам-нан-Фалахасан, – произнесла она. – В «Пещере тайн».
Глаза Фергуса под потрепанным краем берета округлились от удивления:
– Но откуда вы…
И тут он обо всем догадался.
– Шеймус Маклин, чтобы ему пусто было! – Он с отвращением сплюнул на пол. – Впрочем, это все равно ничего не меняет, поскольку вы очень скоро присоединитесь к первой леди Данвин. Две мертвых жены и две мертвых девчонки в придачу. Макфи будет чертовски трудно это объяснить.
Тут Элинор уловила какое-то движение в коридоре, заметила задержавшегося возле двери Гэбриела и попыталась разговорить Фергуса, чтобы Гэбриел понял, что они попали в беду.
– Но почему, Фергус? Что такого сделали вам Макфи?
– Когда отец хозяина, Александр, скончался, его брат, Малкольм, решил меня заменить. По его словам, я был уже слишком стар, чтобы и дальше выполнять обязанности слуги, и не годился для нового хозяина Данвина. Я не мог этого допустить. Это было бы унижением для меня и всей моей семьи, а Макфи и так уже достаточно нас унизили.