Белый змей Конохи
Шрифт:
— Ох, Мито-сан… Я начинаю скучать по суровой Узумаки-сама, которая не обзывала меня идиотом почем зря. Хотя… вы б определились, я все же «не дурак» или «идиот»?
— Одно другому, похоже, не мешает, — безразлично ответила Мито. — В общем, мой клан уничтожен. А его знания могли попасть не в те руки. Не знаю, что там сейчас происходит. Может, Кумо и Кири смогли захватить наши архивы или кого-то из шиноби. В конце концов, кто-то из моих родственников мог сбежать. А месть потом толкнет его на необдуманное решение… Не важно. Главное, что некоторые опасные знания могут попасть не в те руки. И я должна сделать хоть что-то, чтоб это предотвратить. Повторения истории появления
— Ну, ведя со мной разговоры, вы вряд ли кого-то сможете остановить, — заметил я.
— Естественно. Но зато я могу научить тебя, как тем знаниям противостоять, — сказала Мито. — Ты уже знаешь, что Узумаки специализируются на техниках печатей и призывах. Знаешь, что занимаемся мы этим давно. Про фуиндзюцу известно всем, а вот про призывы мы не распространялись. То, о чем можно говорить, не выходит за рамки обыденности. Остальное — это киндзюцу. Достаточно неприятные и опасные, чтоб о них не трещать на каждом углу. Или даже просто применять без особой нужды.
— Признаюсь, заинтригован, — уже примерно представляя, о чем пойдет речь, сказал я.
— Род Узумаки давно… очень давно, Орочи, начал интересоваться силой, которая не доступна обычному человеку, — неспешно начала рассказывать Мито. — Нам нужно было выживать в мире, в котором парочка демонов начала войну с другим демоном. В мире, где войны не прекращались ни на секунду. Ты ведь слышал сказки о Рикудо Сеннине?
— Монахе, который первым постиг тайны чакры, стал родоначальником ниндзюцу и был тем, кто принес порядок в этот мир? — выдал я ту информацию, которую можно получить из тех самых сказок.
— Да, сейчас его превозносят как доброго бога, — со снисходительной улыбкой высказалась Мито. — Храм Огня, Храм Камня… Все одно. Только истины в тех сказках немного. Или они просто многое умалчивают. Например, то, что как раз Рикудо и его брат начали ту эпоху войн, прекращение которой затем приписали самому Сеннину. У Узумаки они, братья эти, известны, как Шинсен и Тенмей. Или просто Матереубийцы.
Интересно… Может, у Узумаки тоже есть скрижаль какая-нибудь, вроде той, которая у Учиха в храме Нака хранится? И тоже подправленная одной зловредной тенью?
— Так прямо и начали? — добавив сомнения в голос, спросил я. — Да и имя такое звучное, Матереубийцы.
— По деяниям и имя, — пожав плечами, ответила Мито. — Они убили мать, начав эпоху упадка и войн. Наверное, на то была причина… Потому что и мать их не была, прямо скажем, образцом добродетели. Эпоха ее правления — это эпоха мира на этой земле. Но мир тот… В легендах клана то время названо временем страны Сокоцуне. Эпохой, когда люди жили во сне и не были ни живы, ни мертвы. Загробный мир на земле, всеобщий порядок, возможный лишь на всемирном кладбище.
Вот честно, для меня стало откровением, что у кого-то сохранились столь подробные и даже достоверные данные о тех временах. Неожиданно.
— Однако были причины или нет, но они начали войну, которая длилась долго. Тогда менялись очертания континентов, вырастали горы, и они же стирались с лица земли. Пробудившиеся люди выживали в хаосе войны высших сил и уничтожали друг друга. Пока в конечном итоге мать не была убита. Хотя не знаю, можно ли считать ее состояние смертью. Легенды описывают его сном. Но я снова отклонилась от темы.
Неспешно переступая ногами, Мито Узумаки снова перевела дух, чтоб продолжить рассказ. Я не стал ее перебивать.
— Чтобы выжить в те времена, мои предки искали защиты у столь же могущественных существ, как сами Шинсен с Тенмеем и их мать. И Узумаки прошлого нашли их. Сначала одного, потом второго. Со временем
— Гм…
— Девять Рэйки, у каждого из которых есть по одному Они и Киджо, — не обратив внимания на мое многозначительное мычание, продолжила Мито.
— Названия у них, прямо скажем, далеко не божественные. Все ками мира — демоны?
— И очень охочие до людских жизней, — кивнула в ответ Узумаки. — Я буду называть тебе их. Каждого из Рэйки, затем его Они и Киджо. Ты — запоминай. Первая тройка — это Мара, Демон тонких сетей, Сатори, читающий души Они, и Хиноэмма, пленяющая мужские умы Киджо. Призыв самой Мары почти никогда не оканчивался успехом… Она совращает самого призвавшего ее шиноби, порабощает и пленяет душу, навечно делает его своим рабом, не давая ничего в обмен. Сатори же давно заключен в тюрьму… Хотя был один раз, когда его оттуда выпустили. О той истории я много рассказывать не буду. Скажу только, что тогда Деревня Скрытой Травы едва не подчинила мир. Но о том, как бороться с Сатори, рассказать стоит, чтоб кто-то смог остановить его, как тогда. Хиноэмма… некоторые женщины из моего клана до сих пор ее призывают. Она накладывает сильнейшее гендзюцу, которое сначала заставляет жертву влюбиться в призвавшую, забыть обо всем на свете, делает из нее безвольную и послушную игрушку, которая в итоге умирает от своей любви, но какое-то время выполняет приказы.
— Неприятная техника, — невольно высказался я.
Был у меня период, когда из-за наплыва гормонов у меня просто снесло крышу. В итоге вышла… некрасивая ситуация с матерью нового тела. То состояние, когда ударившие по мозгам желания подавили разум, было одним из самых тяжких воспоминаний в моей новой жизни.
— Следующая тройка, — снова проигнорировала меня Мито, — Цуджошин, Богиня боли и разложения, Гьюки, алчущий крови и прячущийся в тенях Они, и Морё… Последняя около семисот лет назад вырвалась в этот мир. Ее с трудом удалось заточить и сейчас призывать бесполезно, пока жрицы из ветви нашего рода хранят печати в Стране Демонов. Саму Цуджошин никто в здравом уме не призывает, так как призвавший быстро разлагается и умирает в невыносимых муках, не успев добиться чего-то полезного. Однако иногда богиня заглядывает в наш мир, как и Мара, стоит знать, как ее… обуздать. Гьюки же довольно полезен. За кровь призвавшего его он способен найти и уничтожить из теней любую цель.
Следующая группа стала особенно полезна для Узумаки и относительно неопасна для нас в целом. Оэчиноками, бог кровавой реки, Умибодзу, Морской монах, и Хашихиме, Принцесса мостов. Обращение к Оэчиноками высасывает всю кровь из призвавшего, но в обмен выводит в этот мир на пару минут кровавую реку. Обычно ей окружали острова Узу, создавая гигантский водоворот, уносящий вражеские силы. Собственно, отсюда и родилось название деревни. Умибодзу при появлении в нашем мире — это несокрушимая тварь, состоящая из воды. Отличный защитник Узушиогакуре, хотя, если не получит жертв, то сожрет и призвавшего. Хашихиме разделяет. Она способна разверзнуть воды, расколоть землю, разлучить влюбленных, разорвать судьбы. Призвавший ее обычно выживает, но жизнь его после подобного поступка крайне сложна и безрадостна.