Беня. Сборник рассказов
Шрифт:
Деньги в конце-концов нашлись, и Владлену Моисеевичу сделали операцию шунтирования коронарных сосудов сердца. Он ожил, стал много гулять, но тень заботы не сходила с его порозовевшего лица. "Долги проклятые!" – то и дело непроизвольно срывалось с его губ. Дочке-библиотекарше их никогда не отдать. Надо что-то придумать самому.
Помог совет соседа – хоккейного тренера, объехавшего полмира:
– Ты бы, Моисеич, прокатился на гастроли в Америку – вот бы и поднял хозяйство. И машину бы на ноги поставил. Я там такую мелюзгу встречал, зелень куют только
– Да у меня и на билет не найдется.
– И не надо! Доверься профессионалам. Я тебе добуду телефончик. Все твои расходы – только один международный звонок. А потом пусть этот импресарио тебе сам звонит, они богатые.
Это может показаться чудом, но все произошло именно так, как говорил сосед. Фамилия «Прикольский» буквально загипнотизировала заокеанского антрепренера. Правда, помимо первого звонка, пришлось заплатить еще за отправку факсом текста договора с подписью о серии из 30 выступлений в США и Канаде. Сценический костюм после химчистки выглядел почти новым…
– Не пей там воду из-под крана! – сказала Соня в Шереметьево.
– А что же пить?
– Только из бутылок. Ну, и соки всякие.
– Почему?
– Пронесет, вот почему!
Соня как в воду смотрела. Хотя Владлен Моисеевич из-под крана в самолете не хлебал, живот от непривычных заграничных угощений все же схватило. Первое, что он спросил в Нью-Йорке у встретившего его очень толстого, но при этом подвижного, как ртуть, импресарио, было: "Где тут у вас туалет?" По дороге на квартиру к «друзьям» пришлось остановиться у какого-то большого магазина и еще раз сбегать…
Из-за разницы во времени спать хотелось смертельно, но «друзья» – совершенно незнакомые иммигранты, опять угощали и мучили до поздней ночи расспросами. Пришлось выпить рюмку водки.
Выступление прошло на редкость успешно. Два часа на ногах перед микрофоном, воспоминания, сценки из популярных постановок, одна песенка и даже что-то вроде чечетки. Конечно, раньше Владлену Моисеевичу не приходилось выступать в синагогах, но публика собралась очень отзывчивая, хотя и в возрасте. Некоторые даже плакали. Перед отлетом в Монреаль «друзья» опять заставили выпить рюмку водки. Может быть, поэтому в самолете началась сердечная аритмия. Пришлось принять нитроглицерин, который после операции Владлен Моисеевич уже начал забывать.
В Монреале он выступал уже не в синагоге, а в школе. Вернее, в актовом зале школы. "Нашим бы студиям такие залы", – невольно подумалось Владлену Моисеевичу. Перед ночевкой у новых «друзей» снова были разговоры с водкой. Число выпитых рюмок подскочило до двух. Утром разыгрался дремавший последние годы геморрой.
Из Монреаля в Торонто ехали на микроавтобусе. По просьбе Владлена Моисеевича часто останавливались у разных «Макдональдсов» для посещения туалета. Антрепренер поглядывал на часы и заметно нервничал. Как назло уже в самом Торонто угодили в жуткую автомобильную пробку. Никуда не заезжая, сразу причалили к месту выступления. Опять два часа на ногах. Полный зал седых голов. Многие плакали.
У очередных «друзей» ждал стол с обильной едой и водкой. Две рюмки. Утром цистит. Самолет. Чикаго. Синагога. Слезы седых зрителей. Приступ панкреатита. Самолет. Синагога. Жуткий артрит правого колена. Три рюмки. Самолет…
В Аризоне марафон был прерван экскурсией на Гран Каньон. Над пропастью схватило печень.
Синагога в Лос-Анджелесе. Три рюмки у «друзей». Прокуренный мотель. "Доченька, ты меня слышишь?" – "Не кричи, папа, слышу лучше, чем за столом в нашей кухне. Ну, как ты? Живой?" – "Обязательно встречай с Мишей, при мне одиннадцать тысяч наличными"…
– …Да-а-а, батенька… Не понимаю, почему вы до сих пор живой. Спасти вас может только операция.
– Сколько?
– Тысяч десять-одиннадцать. Зеленью, конечно…
Жертвоприношение
Микробиолог Валерий Песиков женился на беженке из Грозного с нерусским именем Лайла за год до своей эмиграции в Канаду и первые месяцы был безумно счастлив. А потом началось…
Они познакомились в метро, на станции Профсоюзная.
Один, два или три раза в жизни некоторые из нас, то есть далеко не каждый, встречают в толпе человека, чей облик ошеломляет. Конечно, противоположного пола. Я называю такое явление "генетическим ключом", потому что он мгновенно отпирает в нашем естестве что-то такое, о чем мы даже не подозревали.
Валерий увидел девушку и буквально ошалел. Некоторое время он пребывал в ступоре. Потом, когда она собралась выходить из вагона, испугался, что потеряет ее, и рванулся следом.
– Извините! Я понимаю, что это неприлично – приставать в метро к незнакомым, но ничего не могу поделать. Мне вдруг стало страшно, что я вас больше никогда не увижу. Я бы потом всю жизнь мучился и ругал бы себя за нерешительность… – такую совершенно дон-жуанскую тираду неожиданно для себя произнес застенчивый молодой ученый, наклонившись к уху девушки на эскалаторе.
Запах ее духов или чего-то там еще добил его окончательно. Девушка повернулась, внимательно на него посмотрела и… улыбнулась.
Через две с половиной недели они расписались. Он был бы готов бежать в ЗАГС прямо из метро, но у Лайлы не было паспорта, а с единственным сохранившимся у нее документом – студенческим билетом пединститута – в ЗАГСе делать было нечего.
За вялую раздумчивость друзья прозвали Валерия "книжным червяком". Встретив девушку своей мечты, он превратился в несущегося с огромной скоростью носорога, сметающего на своем пути все препятствия. Добропорядочный научный сотрудник вдруг стал наглым, напористым взяточником и за несколько дней соорудил для Лайлы настоящий паспорт! Таким же способом он приручил сотрудницу ЗАГСа. Более того, едва выйдя из зала бракосочетаний, он тут же пристегнул молодую жену к начатому ранее эмиграционному процессу.