Берег Александры

Джерелей Ирина

Родион, на самом деле, оттягивал этот момент, сколько мог, Крым помог ему выиграть целый год, но, видимо, время вышло. Пожалуй, хватит сантиментов, мечты и желания в сторону, и вперёд – к себе новому, ещё незнакомому. Надо просто сделать шаг, а потом он забудет и о Крыме, и о своих переживаниях. Возможно, это глупый неосознанный страх, и он ещё не знает, как ему станет хорошо в новой московской жизни. Увлекательный мир больших финансовых возможностей не так уж и плох. Зря он переживает. А с Виолеттой он справится.

Почти смирившийся с неизбежным, настроившийся на скорый отъезд в Москву, Родион на следующее

утро вернулся в Симферополь, чтобы решить срочные дела. А вечером, как и пообещала матушка, встретил Александру с ее глупой фуршетной тарелочкой. И даже пригласил на обед. Он так и не понял, чем она его так сильно зацепила. Ей было далеко до юной свежей Виолетты, но почему-то именно ее захотелось защитить, расшевелить, заставить улыбнуться. Рядом с этой женщиной он вдруг почувствовал себя сильным, почти всемогущим. И вот теперь ему сообщили, что она убийца.

…Его размышления прервала секретарша, глаза ее были испуганными:

– Родион Михайлович, к вам из милиции. Следователь.

– Зови.

Он сел за стол и приготовился отвечать на вопросы. Рассказывать было нечего. О том, что они договорились c Александрой о встрече в «Княжей Втихе», он решил не сообщать, это теперь было слишком личное.

…Редакция стала похожа на разгромленный революционный штаб. Для журналистов, всегда искавших интересный сюжет или сенсацию, оказаться в центре внимания было бы крайне престижно, но только не для сотрудников журнала «Бизнес Время». Имя Александры Романовой не сходило со страниц газет и журналов, везде были опубликованы ее фотографии. В одной из статей «жёлтой» прессы какой-то ретивый писака-фантазёр предположил, что она тайный агент, но какой разведки – не уточнил. Эту сплетню тут же подхватили и разнесли, приправив соусом домыслов и самых невероятных фантазий. Первые полосы почти всех периодических изданий, кроме «целителей» и «гороскопов», напечатали статьи, в которых фигурировало название редакции в самом уничижительном смысле по принципу «мы же говорили». Подразумевалось, что престижное, отлично финансируемое издание с главным офисом в Киеве пригрело в своих рядах чуть ли не шпионку, зато крымские, весьма скромные газеты и журналы оказались с «незапятнанной репутацией».

Это был неслыханный, грандиозный скандал, на котором пиарились все, кому не лень. В социальных сетях происходящее назвали бы ёмким словом «срач», другого правильного определения всей той грязи, в которой по уши увязло издание «Бизнес Время», попросту не было.

Звонки раздавались постоянно, секретарша Алиме, как заведённая, носилась с папками, главред в голос кричал на всех подчинённых без разбору и швырялся бумагами, его заместитель Инна Николаевна беспрерывно отвечала на звонки. Подготовка очередного номера к выходу в печать забуксовала. К двенадцати часам дня, в довершение всей суматохи, явился следователь с группой оперативников, редакцию закрыли, сотрудников разогнали по кабинетам и приказали не выходить.

Антон Коваленко сидел за своим компьютером злой, как чёрт. Вчера его долго спрашивали о подозреваемой – с кем дружила, общалась, переписывалась, как вела себя в коллективе, не было ли тайных увлечений. Антон, скупо отвечая, никак не мог представить в роли убийцы Ксану. Она единственная всегда была на его стороне, на совещаниях смело отстаивала именно его макеты. Делала она это не по причине хорошего отношения, а потому что была настоящим профессионалом, безошибочно определяя наиболее правильную подачу текста, подходящий размер и фон фотографий. Если ей что-то не нравилось, Коваленко никогда не спорил и переделывал, а мнение других его не интересовало.

Они уже много лет работали в творческом тандеме, и этот тандем был успешным. Несмотря на устойчивый имидж лоботряса, Антон никогда не нарушал график работ, макеты сдавал вовремя, а Ксана помогала их утвердить. Это, конечно, была не ее обязанность, а Иннуси, но так уж повелось, что именно замечания Ксаны добавляли последний штрих в очередной издательский шедевр. Антону это нравилось, было в таком взаимодействии нечто очень личное, изумительно обнадёживающее, от чего хотелось работать ещё и ещё.

В редакцию Антон устроился десять лет назад – ещё не очень грамотный, но вполне подающий надежды дизайнер, нахватавшийся знаний на случайных подработках. Но уже на тот момент он обладал главным достоинством – художественным вкусом. Был он длинноволос, высок, худ и сутул. За десять лет не изменился – носил всё такие же затёртые джинсы, ботинки на толстой подошве, просторные пайты, скрывавшие впалую грудь. Острая темно-русая бородка, собранная в хлипкую косичку, длинный хвост перевязанных резинкой густых светлых волос, серебряная серьга в ухе выдавали в нем бунтарский дух, который заключался в собственном видении вёрстки журнала. Его терпели, ему хорошо платили – лишь бы делал свою работу и постоянно присутствовал в редакции как некий оригинальный символ реального креатива.

Однажды Антон с подачи Иннуси вдрызг разругался с Пал Палычем по поводу десятиминутного опоздания на работу. Смешно, но все эти десять минут он увлечённо флиртовал с продавщицей в буфете на первом этаже, где покупал горячие пирожки, без них он работу не начинал. В сердцах написав заявление об увольнении, Антон в тот же день укатил автостопом на Казантип, а его место занял высоко оплачиваемый дипломированный специалист, приглашённый Инной Николаевной – солидный, самоуверенный. Журнал получился невыносимо казённым.

Ксана на совещании очень мягко, но настойчиво, несмотря на сопротивление Инны, забраковала почти весь макет и довольно чётко доказала шаблонность мышления нового сотрудника. Инна тогда сильно обиделась на выскочку Ксану, перестала с ней здороваться. А главред разбушевался не на шутку, лично уехал на Казантип, разыскал беглеца, силой вытащил его из засаленной палатки, привёл в порядок, отпоил ромашковым чаем и в срочном порядке вернул за компьютер, чему тот не особенно сопротивлялся. Редакция давно стала главной частью жизни Антона, в которой были приветливая Алиме, верная Ксана, вредная Иннуся и громкоголосый главред.

Сейчас эта привычная жизнь рушилась на глазах только потому, что Ксану, как жертвенную овцу, решили использовать для грязных политических дел. Непостижимо! Она была доброй, совершенно бесхитростной женщиной, старалась уйти от конфликтов, в интригах не участвовала. Все знали, что она гораздо лучше и быстрее Иннуси справилась бы с бесконечным потоком материала, у неё было чутьё на качественный контент. Но главред слишком благоволил красавице Инне, чтобы по достоинству оценить таланты Александры Романовой.