Берег тысячи зеркал
Шрифт:
Странно, но сейчас подобное не вызывает волнения. Я взвинчен из-за увиденного у озера. Такого сильного выброса не застал ни разу, пока здесь. Потому облетая кальдеру вулкана, стараюсь маневрировать, и позволить спецам увидеть кратер. Подлетать ближе и снижаться не могу. Температура над кратером хоть спящего, но вулкана, достаточно высокая, и если не рассчитать высоту, машина из-за перегрева может лишиться движков. А тогда, это неминуемая гибель.
Джеха нервно косится на старика шамана. Юмай не нравится другу еще с первой встречи. Он в принципе, не любит суеверий, но Юмай особенно не приятен Джеха и тем, как однажды убеждал
Мы возвращаемся на землю в закатных лучах. Научгруппа одной из вышек оживленно обсуждает увиденное, и отправляется с несколькими бойцами к озеру. Они скрываются в салонах хамов, а мой взгляд встречается с острым прищуром старика. Не проронив не слова, Юмай садится в хам, и уезжает обратно в деревню.
— Что этот чокнутый опять тебе наплел? — спрашивает Джеха, и трясет головой, чтобы привести растрепанные волосы в порядок.
— Ничего нового, — отмахиваясь, снимаю верх комбинезона, оставляя болтаться его на бедрах. — Надо узнать, что с мальчиком.
— В реанимации, — отвечает Джеха, и отдает шлем одному из младших солдат. Они как раз выходят на вечернее построение. — В стабильно тяжелом. Хорошо, что на этом богом забытом клочке суши есть хотя бы реанимация. Если бы не мы, парень мог умереть через несколько часов.
— Очевидно, — опускаю взгляд на грудь, замечая, как из-за движения, по ткани белой майки скачет крестик. — Красные камни.
— Звонили из штаба на "Лютом", — Джеха нагоняет меня.
Наблюдая за тем, как проходит построение личного состава перед ужином, друг всем видом показывает, что подбирает слова.
— Дай угадаю, — тихо и басотвито бросаю. — На Филиппины лечу я.
— Да, — так же глухо отвечает Джеха. — Ты полетишь за ней и ее людьми. Утром они вылетели из Франции, а значит, надо готовить наш транспортник к вылету уже завтра.
— Унмъен…*(судьба) безжалостна, — холодно шепчу, и прячу крестик под ткань майки.
— Сан, — друг окликает меня слишком странным голосом.
Поворачиваюсь, чтобы спросить, в чем дело, но смотря в глаза Джеха, понимаю сразу.
— Она родила? — с улыбкой осматриваю идиота, который едва не плачет. — Забирай парней с плаца. У меня для тебя подарок.
Хлопая друга по плечу, чувствую облегчение.
Я тоже волновался, Джеха. Тоже.
Я стою у окон опять. Мне нравится вставать рядом с ними и смотреть на террасу гостиницы. Потому вернулась и живу в той же квартире. Не хочу менять обстановку. Знаю, это глупость. Однако я позволила себе только эту глупость — воспоминания, и не более.
Терраса его номера не изменилась за эти годы. Чего не скажешь обо мне. Ее окна до сих пор скрывает белый тюль, а ветер то и дело колышет легкую ткань. Вещи, предметы, дома, улицы и даже атмосфера Парижа не стала другой, потому что в ней нет Сана и Веры. Она осталась такой же.
Это Сан и Вера стали другими.
Цепляю рукой стопку бумаг. Какой он теперь? Как его Ханна? Смог ли он простить меня? В моей жизни было двое мужчин, и они, словно издевка судьбы, — оба родом с небес. Первый разбил сердце, а второй собрал его по осколкам, так же, как Ханна свою мозаику. И если тысячи осколков на берегу — маяк для ее отца, то ее отец — мой маяк.
Был им когда-то. На короткий миг. Как подарок судьбы.
— Мадам? — за спиной раздается голос Франко.
Он мой ассистент. Когда ты кандидат наук в таком университете, как Сорбонна, ты больше не чувствуешь, что у тебя нет места. Оно четко прописано в регламентных документах научной коллегии, а твое слово — веское и емкое.
— Да, Франко. Мы можем ехать, — взяв с дивана серый плащ, надеваю его, и поправляю высокий хвост. — Вы получили бумаги по выгрузке оснащения на Филиппинах?
— Все готово, мадам. Остались некоторые нюансы. Это… — молодой человек заметно тушуется. Странно, ведь еще неделю назад все было готово. А сейчас "нюансы". Я этого не люблю. — Дело в том, что не все так просто с перелетом. Филиппины наотрез отказались принимать груз без предварительного осмотра их стороной.
— Таможня все осмотрит. В чем проблема? — поправив воротник, хватаюсь за ручку чемодана. Франко немедленно отнимает ее, и открывает входную дверь. — Что с документами, Франко?
— Патрисия, — стоит ему начать, как все становится предельно ясно. Опять она. И ведь я же предупреждала Женю и Вадима Геннадьевича, что нельзя закрывать глаза на ее ошибки. А все попусту. Они все равно допустили ее до подготовки экспедиции. Могли же дать задачи проще, — Она не указала в документах на отгрузку наименования датчиков сейсмоактивности, некоторых реагентов в блоке для лабораторных исследований. В общем…
— В общем, Франко, это не нюансы, — сухо отвечаю, а закрыв квартиру, отдаю ключи парню. Понурив голову, он кивает. Смешной и приятный юноша. Я вспоминаю себя на его месте. Это было почти три года назад. — Франко, я делаю это только из уважения к вам двоим. Отстраняют и за меньшее. Ты сам знаешь. Пришли документы мне на почту. Личную. Я пробуду в Тоскане еще неделю. Думаю, успею все уладить тихо и так, чтобы это не дошло до ректората.
— Вы, правда, поможете? — Франко в шоке поднимает взгляд.
Реакция парня обескураживает. Он смотрит на меня, как кролик на удава.
— Да. Но, почему ты так удивлен? — в недоумении спрашиваю.
— Просто… вас боится весь поток аспирантов. Я думал, вы отстраните мою Патрисию сразу. Простите, мадам. Я, кажется, ляпнул лишнего.
Последнее он добавляет, заметив мой застывший взгляд. Так меня боятся? Почему? Это странно, учитывая, что я никому не грубила. Просто требую то, что положено от молодого научного сотрудника: дисциплина, собранность и усердие. Это вызывает страх? Мои требования? Какая-то чушь. Тогда как они собираются лететь на Коготь?
— Франко, ты понимаешь, куда мы летим? — уже в такси спрашиваю парня.
Он тут же оживляется, а в глазах зажигается интерес.
— Тогда ты должен знать, какую ответственность несет каждый, за то, чтобы подобная экспедиция состоялась. От каждого из вас тоже многое зависит. Патрисия рассеяна, и ведет себя очень странно в последнее время. Это опасно. Мы летим не на Мальдивы.
— Это моя вина, мадам, — Франко отвечает прямо. — Дело в том, что я предложил ей… В общем, мы условились пожениться, как только вернемся из экспедиции. Она взволновала, мадам. Вернее, она в шоке. Мы с ребятами тусили два дня подряд. Ну, там… Тусовка. Вы понимаете.