Берегитесь округлостей
Шрифт:
– Можно с полной безопасностью предположить, что лицо, о котором вы наводили справки, замешано в упомянутой вами коррупции?
– Это зависит от того, что вы имеете в виду под «полной безопасностью». Если вы хотите это предположить – на здоровье. Но если вы хотите опубликовать это предположение, то вас могут привлечь за клевету.
Репортеры задумались.
– А как вы оказались вовлеченными в дело Эндикотта?
– Нас нанял Куинн.
– Когда?
– Сегодня, рано утром.
– Он вам звонил?
– Мы сначала обсуждали дело
– А где вы с ним договорились окончательно?
– В его офисе.
– Не является ли странным совпадением то, что за последние несколько дней вы занимались двумя делами, связанными с Ситрес-Гроув?
– Это зависит от того, что вы имеете в виду. Возможно, мы должны быть признательны «Ситрес-Гроув Кларион». Она опубликовала заметку, где говорилось, что я расследую дело об убийстве Эндикотта. Заметку прочитал Барни Куинн. При данных обстоятельствах я бы не удивился, если бы это оказалось связанным с нашим наймом.
– Что намерена делать миссис Эндикотт? Собирается сотрудничать с властями?
– О мисс Эндикотт вам следует спросить мистера Куинна.
– Как случилось, что Джон Энсел, которого считали погибшим в джунглях Амазонки несколько лет назад, все это время не давал о себе знать?
– Спросите мистера Куинна.
– Почему он скрывался?
– Не знаю. Возможно, он вел собственное расследование. Вам лучше спросить Куинна.
– Правда, что миссис Эндикотт узнала, что Энсел жив, перед убийством мужа.
– Слушайте, ребята, вы тратите время, – сказал я. – У вас есть отличный материал. Почему бы вам не отнести его в газеты? Вы прекрасно знаете, что мы не имеем права сообщать вам ничего об участниках дела, которым мы занимаемся. Единственный человек, который мог бы дать вам такую информацию, это Барни Куинн. Я рассказал вам все, что мог. Вам был нужен материал – я предоставил вам самый свежий.
Репортеры обменялись взглядами и кивнули. Фотограф снял меня сидящим на краю стола и «совещающимся» с Бертой.
После этого они пожали нам руки и удалились.
– Ты ублюдок! – заявила Берта. – Они распнут тебя за это!
– За что?
– За ту чушь, которую ты им наболтал.
– Посмотрим, – сказал я.
Глава 12
История угодила во все вечерние газеты. В вечернем выпуске «Ситрес-Гроув Кларион» появилось заявление Бейли Кроссета, одного из членов городского совета.
Кроссет категорически отрицал клеветническое обвинение, сделанное «безответственным лос-анджелесским детективом», что кто-либо из членов городского совета Ситрес-Гроув нечист на руку или стоит на пути прогресса.
Он признал, что имела место неофициальная дискуссия, касающаяся изменения зональных тарифов. Совет рассмотрел этот вопрос.
Кроссет заявил, что никогда не получал и не ожидал получить деньги за какую-либо деятельность, связанную с его обязанностями члена городского совета. Однако он занимался политикой и был уполномочен получать взносы на избирательную кампанию.
Газета сообщала, что Друд Никерсон, упомянутый Кроссетом, как внесший вклад в две тысячи долларов на избирательную кампанию, является тем самым Друдом Никерсоном, который был свидетелем в деле об убийстве Эндикотта и вследствие нового развития дела сейчас недоступен для интервью.
Газеты Санта-Аны поведали историю о крупном промышленнике с Востока, ищущем подходящее место для завода, и заявляли, что, несмотря на слухи об избрании им Ситрес-Гроув, имеются указания, что в качестве территории для нового предприятия рассматривается участок в окрестностях Санта-Аны.
Стелла Карис позвонила мне по телефону. Она так сердилась, что едва могла говорить.
– Что, черт возьми, вы со мной проделали? – осведомилась она. – Вы просто лживая крыса! Вы…
– Сбавьте тон, – посоветовал я ей. – Я ведь предупреждал, что любая информация, которую вы мне сообщите, не будет конфиденциальной.
– Возможно, вы произнесли эти слова, но таким тоном, что я…
– Слушайте, – прервал я. – Когда я видел вас в прошлый раз, вас пытались нагреть еще на десять штук вдобавок к тем пятнадцати, которые вы уже заплатили. Больше вы не слышали о доплате, верно?
– Верно, – признала она.
– И не услышите, – заверил я ее. – Не будьте дурой, идите в банк, обратите ваше состояние в ценные бумаги и начинайте рисовать ню.
Я положил трубку.
Телефон зазвонил снова.
– Мистер Лэм? – осведомился вежливый голос.
– Он самый.
– С вами говорит Хомер Гарфилд, председатель торговой палаты Ситрес-Гроув.
– Как поживаете, мистер Гарфилд?
– Превосходно, благодарю вас. Я читал различные заявления в прессе по поводу возможного развития Ситрес-Гроув. Судя по статьям, эти сведения исходят от вас.
– Совершенно верно.
– Могу я спросить, имеется ли у вас подлинная информация?
– Можете.
– Ну так да или нет?
– Да.
– Можете вы сообщить ее мне?
– Нет.
– Почему?
– Я не могу сообщать вам сведения, которые не сообщил прессе, – ответил я. – Но могу сказать вам следующее. Ваши вечерние газеты напечатали заявление Бейли Кроссета насчет денежного вклада в избирательную кампанию, переданного ему Друдом Никерсоном. Почему бы вам не связаться с Никерсоном и не выяснить об этом вкладе? Почему бы не расспросить других членов городского совета о том, не передавали ли им также подобные вклады?