Бёрк. Оборотни сторожевых крепостей
Шрифт:
– Зачем гномам вообще понадобилось отбивать ту землю, если её заселили гоблины? Им что, мало укрепленных городов?
– Алмазная руда, камни величиной с кулак… Говорят, это самая мощная жила на Широких землях. Да и не так давно там обосновались горные. Говорят, еще прошлым летом рудник работал в полном объеме. Остроухие пролезли туда зимой, когда все стояло. Наверное, подземные пещеры сильно напомнили им родной дом.
– Ну и дельце ты подобрал, – вздохнул Гелиодор. – Бой в шахте с противником, численность которого неизвестна…
Перспектива
– Оплата соответствует.
– Я помню. К оплате никаких претензий нет. Никогда столько не зарабатывали за раз.
– И еще одна стая для безопасности, – подбодрил друг.
Тумит только казался бесшабашным простаком, но на деле был расчетливым и осторожным, иногда даже чересчур. Если он заключал с кем-то договор, то перед этим сто раз просчитывал все возможные ходы и варианты. Вот и сейчас, почувствовав всю серьезность предприятия, он потребовал в помощь еще одну стаю.
– Мы справимся, – уверенно заявил Тумит.
– Даже не сомневаюсь. Когда это мы не справлялись? – хмыкнул Гелиодор. – Вот только времени много потратим и еще торчать в этой дыре неизвестно сколько будем.
Смараг дорабатывал свой последний контракт – его стая подрядилась проводить караван торговцев к Зунделею и бросить это дело так просто не могла. Черные согласились подождать их на каком-то гномьем хуторе, стоявшем на краю опустошенных земель.
– Зато хорошенько отдохнем перед дракой.
– Или сопьемся от скуки, – хмыкнул Гел.
– Ты, альфа, точно не сопьешься со своими пустыми карманами.
– Разве брат не займет мне на стаканчик доброй медовухи?
– Я пообещал, что не дам тебе и медяка, если потратишь всё на ледяную стерву.
– Но ты же не всерьез? – Гелиодор состроил испуганное лицо.
– Я серьезен как никогда! Если б твой папаша узнал, сколько ты истратил на продажную девку, утопил бы тебя еще слепым щенком.
– Она не продажная девка…
Тумит выразительно хмыкнул.
– …Ну не совсем. – Еще одно обидное «ха-ха» от брата. – Ладно, бездна с тобой, пусть будет продажная. – Тум ликующе хохотнул. – Но очень дорогая продажная. Леди продажная.
– Ты еще назови ее королевой. Продажная королева! Как звучит! «Отец, познакомься, это моя королева, только вчерась купил. Дорого».
– И еще, – издевки начали надоедать, – я просил не напоминать мне про отца. Это удар ниже пояса. Всегда, когда вспоминаю или слышу о нем, чувствую себя неудачником, ребенком-разочарованием. Тем более если речь касается самок.
Его отец тоже был альфой. Его стая вымирала, и он потребовал от сына жениться на оборотнице зрелого возраста. Вернее было бы сказать – на волчице, годившейся ему в матери. Тогда Гел еще не до конца осознавал ценность семьи, юношеский максимализм лез через все щели, и он взбунтовался. Гелиодор мечтал о свободе, приключениях, любви. Зачем ему было связываться с какой-то теткой и пытаться завести приплод? Он сбежал.
– Да брось, брат, ту обиду давно пора забыть.
– Я не виделся с ним больше. Он умер, так и не простив меня.
– Извини.
Тумит редко напоминал альфе про семью, да и все в стае чурались этой темы – не у него одного все сложилось плохо.
– Он хотел продолжения рода, а я хотел свободы. – Гелиодор широкой пятерней отбросил упавшие на лицо волосы
– Никто не виноват, что ваши желания разнились.
– Но как сын вожака я должен был думать о стае. Возрождение двуликих – вот какой должна была быть цель моей жизни.
– Там есть кому поразить эту цель. Твой братец умеет думать получше – вот кого наделила мать Луна разумом. Так что хватит корежиться каждый раз, когда я чихаю в сторону Великого леса. Считай, Диким ветрам повезло избавиться от такого оболтуса. Останься ты в альфах – разбазарил бы всю казну на остроухих баб.
– Я истратился только на одну! – Гелиодор перешел от хандры к возмущению.
– Продажную леди.
– Да весь прошлый год я почти задарма драл свежих гномок! Обходился только лаской и кормежкой!
– Зато в этом спустил весь золотой запас на королеву. Удивляюсь, как и семейный раритет не остался в бездонной шкатулке Продаваны…
– Зачем Элириданне сдался мой кинжал?
Гел откинул плащ и с любовью провел рукой по висевшему на поясе оружию. Его рукоять, густо отделанную серебряной чеканкой, венчал крупный красный камень.
– О-о-о! В ее загребущих лапках эта вещица обрела бы новую жизнь! Так и вижу, как она, вооружившись пилкой для ногтей, выковыривает Драконий глаз, а потом ворожит, чтоб прилепить его к какой-нибудь брошке или булавке.
– Пусть бы попыталась. – Нарисованная бетой картинка была вполне правдоподобной. Не раз Гелиодор замечал жадный взгляд эльфийки, брошенный на сияющий камешек. – Сам никогда не отдам – не настолько я дурак.
Вложенный в ножны кинжал был старинной семейной реликвией и всегда передавался от отца к старшему сыну. Это единственная ценность, которую Гелиодор посмел взять с собой из родной стаи. Необычайно крупный кроваво-красный гранат имел своё имя и историю. По легенде, это был глаз дракона, которого победил основатель и первый альфа Диких ветров. Считалось, что камень обладал тайной магией.
– А если сопрет? Разве можно верить этим королевам?
Гелиодор развеселился, представив гордую эльфийку в роли воришки, и расхохотался. Упавшее было настроение снова поднялось до безмятежного уровня.
– Поймаю и накажу.
– Совсем не переживаешь? Спокойно засыпаешь в ее постели, не боясь проснуться с пустыми ножнами?
– Драконий глаз всегда возвращается к хозяину, – пожал плечами Гел.
– Веришь в эту легенду?
– Он возвращался к каждому из нашей семьи.
– Это могут быть враки.