Бернарда
Шрифт:
– В этом мире время идет по-другому, – бросила я Канну на ходу, – четыре минуты здесь равняются одной на Уровнях.
– Понял, – он был краток и лаконичен. Потом задумчиво хмыкнул, – а это удобно. Вот где надо планировать операции, чтобы время зря не тратить.
На этот раз хмыкнула я: тоже мне – практик.
– А почему дома все такие?..
Чья-то подошва наступила на замерзшую лужу – и лед громко хрустнул ломаясь. Зашуршала под ногами увядшая покрытая инеем трава.
– Какие, Дэйн?
Эльконто,
– Ну… одинаковые. Повыше или пониже, но как коробки.
– Пятиэтажки и девятиэтажки – они стандартные. В свое время правительству было удобно строить именно такие.
– И балконы маленькие.
Я покачала головой и ничего не ответила. Добро пожаловать в Россию.
До сквера осталось метров пятьдесят.
Ночь выстудила воздух. Укрывшись за кустами, голыми, но довольно плотными, мы перевели дыхание. Я беспрестанно корила себя за недальновидность – за прыжок туда, куда не следовало.
Убедившись, что опасности вокруг нет, отряд позволил себе на минуту расслабиться. Опустив оружие, они с любопытством разглядывали окрестности: дорожки, тускло освещенные фонарями, деревянные лавочки, урны и дорогу в отдалении. Из автомобиля, что припарковался у обочины, несмотря на поздний час, доносилась громкая музыка.
– Здесь все как-то иначе, – отметил Чейзер, глядя на огни супермаркета, который мы недавно покинули. – Вроде, люди, дома, а атмосфера иная, понять не могу.
– А бабы ничего!
Неужто Эльконто уже успел заприметить кого-то по вкусу? И когда только успел?
– Ловелас ты!
– Ты чего ругаешься на непонятном языке? – обиделся тот.
– Я не ругаюсь, а констатирую факт, что ты большой любитель женщин.
– Не я большой любитель женщин, а у меня большой любитель женщин.
Рядом прыснули.
– Опять двадцать пять, – вздохнула я и сокрушенно добавила: – Дрейк меня теперь на тряпки порвет.
Пять пар внимательных глаз уставились на меня.
– Почему? – спросил Канн, доставая из кармана мятую пачку сигарет.
– Не надо было сюда прыгать, но времени выбирать не было.
– Да какая разница куда, лишь бы от гранаты, – проницательные глаза Халка Конрада приклеились к моему лицу. – Я знаю, из-за чего ты волнуешься….
Мое сердце забилось предательски быстро, как в детстве, когда мама выясняла, кто именно украл конфеты, и призывала к ответу. Пусть мысли Халка будут совсем не о том! Иначе, как выкручиваться? Но мне не повезло.
– Ты волнуешься из-за того, что мы видели детей.
Он не спрашивал, он констатировал факт. Я уставилась на него в смеси раздражения и удивления. Откуда… Но тут же оборвала себя. Конечно, он же сенсор, ему
– Да, из-за них. Мой мир отличается. Здесь рождаются и стареют, здесь все иначе.
– Мы в курсе, – Канн затянулся сигаретой, и на секунду его привычно тяжелый взгляд смягчился, – мы много о чем в курсе, пусть и живем не здесь. А Дрейку лишний раз говорить не будем, если не спросит. Ничего нового мы не увидели.
Остальные согласно замычали. Я облегченно перевела дух – будто камень с души упал. Как хорошо, что они знают и не надо юлить с объяснениями.
– Так куда мы отсюда?
Аарон какое-то время разглядывал пустынную дорожку, составлял в голове план.
– В то же здание нельзя: там все разрушено. Соседние быстро займут враги и опять расползутся тараканами по всей округе – зачищать придется заново. Но уже не сегодня, хватит. Заберем остальных и назад, по домам пока.
– Ладно. Докуривать здесь будешь или на «F»?
– Здесь, – он к моему удивлению улыбнулся. – А тут ничего.
– Ага, – тут же присоединился Эльконто, – может, вернемся потусим как-нибудь? Девочки тут красивые, я заметил, а вот мужики какие-то… вялые.
Моя челюсть отвисла до стылой земли.
– Потусим? Здесь? Я и пять бугаев, которые даже языка не знают?
– Почему пять, а не одиннадцать? – ухмыльнулся Баал. – Лагерфельду бы тут понравилось, он вообще любитель странных мест. Рена бы взяли прикрывать нас пьяных…
Не иначе как моя команда издевалась надо мной.
– Вы что, издеваетесь? – я посмотрела на Мака Аллертона, который в этот момент прислушивался к доносящейся из машины у обочины песне и покачивал темноволосой головой в такт ритму.
– Мак, они издеваются надо мной?
Тот даже не обратил внимания на мой вопрос.
– Ты не знаешь, как она называется?
– Кто называется?
– Музыка эта. Кто поет? Я бы тоже у себя в машине послушал.
Нет, они точно шутники! Стоило воздуху Уровней смениться загазованностью невиданного ими ранее города, как во всех без исключения проявился неуместный авантюризм. Я с сомнением посмотрела на Чейзера, затем махнула рукой на попытки объяснить происходящее и прислушалась к музыке.
– Да, я знаю эту песню – «Garbage» – «Blood For Poppies». Но ты ведь не поймешь ни слова!
– Мне все равно нравится. Достанешь ее мне?
Какое-то время я ошалело смотрела на пустые дорожки сквера. Ну и ну… Принесла гостей на свою голову. Но в этот момент пришла и другая мысль: пусть они были странным, а иногда, оказывается, взбалмошным ребятам, но все равно они оставались родными и надежными. Моей командой.
– Достану я тебе эту музыку. Но все равно вы – черти непредсказуемые! Фиг я вас буду сюда на вечеринки таскать!