Бертолетова соль агентуры глубокого укрытия
Шрифт:
Он споткнулся о корягу, чуть не упал, встал и, глянув в мутную грязь, сказал:
– Смотри, лягуха под ноги прыгнула. Плохая примета. Я её чуть не раздавил. Твою мать…
Лягуха… Я всегда чувствовал, что они не элементалы.
– Что с тобой? Тебя испугала лягушка?
– Меня пугает жизнь. С детства. А, возможно, ещё раньше. И ты думаешь, что я тебе опора? Нет, милая, это не так. Вернее так, но до момента, когда я исчезну в потоках своего сумасшествия. А
это, рано или поздно, произойдет.
Во мгле тумана завыла собака странным и пугающим воем.
– Вот, черт. Кто это там бродит, - прошептал мужчина. – Прямо усадьба Баскервилей. Кристина, что тебе подсказывает интуиция?
– Идти в сторону, противоположную собаке.
– Правильно.
– Если это собака.
– Не спорю, возможно, пес. Не приведение.
Развернулись и двинулись в сторону. Вышли к зарослям бузины и стали продираться сквозь
кустарник.
– Ты не скажешь мне, куда мы движемся? – тихо проговорила ещё раз Кристина.
– Ты уже спрашивала. Мы идем в сторону, противоположную месту нашей встречи с
американцами, которые вовсе не американцы.
– Ещё не поздно вернуться. Подумай хорошо. Я женщина, с меня спрос не такой как с тебя. Дин, дорогой… Мне немного не по себе от этих прогулок в тумане.
– Вернуться? Куда? Нужно было вообще не приезжать сюда, но если приехали, то нужно думать, что делать. Мне поздно позвонили. Меня просто поздно предупредили.
– Так это тот недавний звонок?
– Да. До этого звонка я не был ни в чем уверен, а теперь уверен во всём. Мне звонил наш
человек из секретариата Ордена. Он сообщил, что наша группа, то есть ты и я, должна исчезнуть
после передачи материалов. Но мы теперь должны исчезнуть вместе с материалами.
Вышли к узкой тропинке. Двинулись по ней. Прямо впереди снова завыла собака. Остановились.
– Дин, здесь что-то не так.
– Я тоже так думаю. – Посмотрел на часы.- Мы идем уже двадцать минут. Дорога находится
рядом. Наверное, я взял не то направление. Ничего, нелегкая вынесет.
37.
Огни Нью-Йорка горели вампирическим пламенем сотен башен из стеклобетона, словно глаза
драконов, ищущих свою очередную жертву пришедшую сюда в поиске неведомого. Никто
никогда не сможет догнать то, что столь неуловимо мчится впереди человеческого духа и
заставляет его испытывать невыносимые страдания от бессмысленно проживаемых лет. Это
НАДЕЖДА. Это она травит душу и не дает покоя истерзанному сознанию. Считается, что она
умирает последней. Надо убить её первой, и тогда всё встанет на свои места.
Он прыгнул. Это было страшно. Хоть и рассчитано до тысячных долей. Но логарифм расчета
совсем не успокаивал душу, прожженную во многие времена и во многих местах. Он прыгнул с
высоты сто пятидесятого этажа. Прямо с балкона гостиничного номера, который был снят
неделей раньше. Это выражалось высотой шестьсот пятьдесят метров. И это было слишком
много, чтобы шанс пролететь вне поля зрения охраны, был минимален. Он был максимален,
иначе быть не могло. Русская охрана давно уже стала мирового уровня, едва ли не лидируя в
абсолютном смысле. Некоторые русские намного меньше других наций боятся смерти в момент
исполнения долга. Именно долга, а не какого-то ритуала. И это многое решало. Прыгун также
был русским. Он был русским вором-бандитом. Так можно было бы вкратце его
характеризовать. Хотя, параллельно он был сержантом спецназа, в прошлом. А ещё раньше, студентом МФТИ. Ну, а ещё раньше – посетителем кружка радиолюбителей. Но это было совсем
уж давно… И было ль… Аль не было? Да было, было… но… Прошло. А знания остались, в
подкорке сохраняя номинал. Который требовалось помнить. Ну, он и помнил. Но только в
нужном месте, в нужный час.
Сержант летел лицом вниз. Он видел точку, где ему следовало приземлиться. Она стремительно
росла в его глазах, но не столь быстро, как может показаться читателю. Все реакции прыгуна
были в десять раз быстрей, чем в естественном состоянии. Это происходило по причине сверх
стрессового состояния. Естественно, все скорости для него замедлились во столько же раз. Это
известно не многим. Но известно, и это факт. Несколько секунд полёта превратились для него, в
некотором смысле, в стайерский залёт. Тактовая частота подкорки головного мозга увеличилась
до двенадцати герц. Это очень большая разница в сравнении с естественным состоянием, и эта
разница давала ему шанс на выживание. На что он и рассчитывал. И на что рассчитывала его
группа прикрытия, сидящая в автомобиле в нескольких километрах от точки приземления.
– Выхожу на цель, - сказал он, хотя никто ничего не разобрал из его речи. Но по тембру голоса
поняли, что всё в порядке.
– Ну, что, дорогая, я думаю, нам стоит сегодня отметить свою удачу.
– Ты считаешь, что это не безопасно?
– Ха-ха-ха! Ты это о чём? Мы создали вакцину! Мы создали Вакцину!!! Мы создали вакцину, автоматически клонирующую стволовые клетки человека. Мы создали Вечную Жизнь! Ха-ха-
ха-ха-ха-ха-ха!
– Тише, не кричи… Во первых, мы создали её не сами, а используя медицинскую Национальную
базу данных США, используя при этом суперкомпьютер Академии, подобрав код его запуска.