Бертолетова соль агентуры глубокого укрытия
Шрифт:
подставить его под разведку! Уши ЦРУ в Киеве торчат из каждого мусорного ящика. Скорцени, за Дубину отвечаешь головой! Такого контакта нам больше не найти. Я не спрашиваю, как ты на
него вышел. Это не моё дело. Я хочу, чтобы Дубину не перехватили американцы или эти рыжие
придурки.
– Я всё понял.
– И ещё. У нас нет описания Ликвидатора. Нет его фотографии. Нет отпечатков пальцев. Нет
рисунка радужной оболочки глаз. Нет теплового рисунка лица. Нет данных о его
А что у нас есть?
– Ммм... Проблема, шеф. Есть проблема.
– Да я понимаю, что проблема. Поэтому я так долго с тобой и говорю. Не было бы проблемы - не
было бы разговора. У нас есть... Ну?..
– Шеф, я пас... Может, машина? "Ягуар" последнего выпуска, чёрного цвета.
– Скорцени, этих "Ягуаров" в Киеве пятьдесят девять штук, я проверял. Это только у киевлян. И
неужели ты думаешь, что он раскатывает по Крещатику на том "Ягуаре"? Ближе к земле, реальней... Что у нас есть? Скорцени, не беси меня!
– Ну. . ну... ну...
– У нас есть собака, болван. У нас есть описание, - детальное описание, - собаки, с которой он
покинул гостиницу. Его самого швейцар не запомнил вообще, а собаку - великолепно. Морда
зубилом, глаз не видно, терьер какой-то. Описание вот в этой папке. А почему ты сам не
заинтересовался собакой, Скорцени? Ты хочешь, чтобы я делал за тебя оперативную работу? А?
Скорцени? Почему ты упустил собаку из вида? Ты же даже упоминал её в разговоре: собаака
какая-то путалась под ногами... Так какая собака, а?
– Я виноват.
– Я знаю это без твоего признания. Уффф...
– Рухнул в кресло, - Опять аут. . Ладно, я сегодня в
мажоре. Бери папку, - вот она, на столе. И вплотную займись собакой. Сейчас, в эту секунду. А
потом зайдёшь ко мне перед встречей с англичанином.
– Слушаюсь, шеф!
15.
– Батенька! Дай копеечку! – хрипло и заученно взвыл нищий, убедительно заросший мохнатой
бородой, и сидевший на асфальте у ограды церкви. Испытывающе стрельнул взглядом из
бороды и продолжил наступление:
– Да хранит господь тебя и детей твоих во всей семье братьев и сестёр, живущих в мире и
согласии со мирским народом! Дааай последователю Григория Сковороды…
– Пошел вон, - среагировал «батенька», холодноглазый блондин в тёмных очках платиновой
оправы, одетый в костюм цвета хаки и держащий в руке барсетку из змеиной кожи. Переступил
через нищего, вернувшегося в ждущий режим, и вошел на территорию храма. Миновал ряд
колоритных старух и постучал в дверь в часовни. Его ждали.
– Милости просим, милости просим, - суетливо закивал головой худой и сморщенный дьячок, слащаво улыбаясь и изучая сквозь щёлки
Блондин молча кивнул головой в ответ на приветствие и коротко спросил:
– Где?
Дьячок пробежался вдоль комнатушки, глянул в окно, погладил руками бородёнку и
непонимающе спросил:
– Что?
По Андреевскому спуску гулко прополз тяжелый лендровер, и остановилась у ограды
молельного заведения. Дьячок испуганно выглянул в окно, повернулся к блондину и повторил, скрывая появившийся страх в глазах:
– Что вы хотите, Сергей Петрович?
Тот тоже скользнул взглядом по джипу и лёгким движением вытащил из кармана
короткоствольный «Браунинг». Взгляд посетителя сжался и холодной сталью впился в дьячка, ухватившегося за бородёнку. Блондин медленно приблизил тяжелый ствол пистолета и упёр его
в золотой крест, висевший на шее божьего прислужника. Тоном питона проговорил:
– А ну-ка, брат святой Абросим, сейчас проверим, как тебя хранит Господь.
Щелчком взвёл курок.
Из лендровера вышли люди и двинулись в сторону часовни. Святой Абросим задрожал мелкой
дрожью, глядя на чёрный цилиндр глушителя, упершегося ему в грудь.
– Сергей Петровиич!
– хрипло взвыл Абросим. – Что же вы делаете! – Он затрясся ещё
сильней.
– Сука неупокоенная, ты кого на меня навёл? Даю тебе три секунды, чтобы ты отдал документ.
Блондин опустил ствол «Браунинга» вниз и, направив его между ног священника, нажал спуск.
– Ааааааа!!!
Тяжелая пуля вонзилась в дубовые доски часовни со звуком упавшей гильотины. Дьячок,
заикаясь, забормотал:
– Я сейчас, я сейчас…- он был в полуобморочном состоянии. Негнущимися шагами подошел к
дубовому шкафу и, открыв его, принялся копаться в ящиках. Блондин подошел к двери и закрыл
её на засов. Повернулся к Абросиму.
– Чьи люди?
– Это из службы безопасности митрополита. Я… Я не знаю, зачем они приехали. Возьмите. –
Он протянул небольшую книгу переплетом из чёрной кожи. Блондин взял. Проговорил:
– Служба безопасности? Ты меня не особо удивил, небритый. Но твоя жизнь в твоих руках. Пока
ещё.
Гость быстрым движением вытащил из кармана маленькую белую капсулу и протянул её
дьякону.
– Глотай.
– Что вы! Что вы! Я же вам отдал апокриф! Я же отдал всё, что вы просили!
– Пей, говорю. Это не яд.
В дверь стали стучать. Блондин прижал пистолет к низу живота дьякона и прошептал:
– Если хочешь остаться без яиц, то можешь что-нибудь сказать. Ну.…Скажи что-нибудь…
– Я молчу, - прохрипел шепотом Абросим.
– А теперь глотай.