Бертран и Ратон, или Искусство заговора
Шрифт:
Ранцау (Ратону, который открывает дверь).Осмотрительно! А я сначала подумал, что… это ваша касса.
Ратон. Да, это было бы неплохое место для денег. (Стучит в дверь.)Шесть дюймов толщины, обита железом, а за ней другая совершенно такая же дверь. (Собирается войти.)Вы позволите, граф?
Ранцау. Прошу вас… а я поднимусь в лавку.
Ратон спустился в погреб.
(Подходит к двери, запирает ее, спокойно
Явление XII
Ханс, Марта, приказчики, народ.
Ханс (появляется у двери в лавку, пока граф поднимается по лестнице).Вот они… Вот они… Какое великолепное зрелище! Какое величественное шествие!.. Цеховые мастера со своими стягами! Музыка!
Слышен торжественный марш. Появляется головная часть шествия. Вошедшие располагаются в глубине напротив лавки.
Где наш хозяин? Наверно, наверху. (Быстро поднимаясь по лестнице.)Хозяин, спускайтесь!.. За вами пришли… Вы слышите меня?…
Марта (появляясь на лестнице с двумя приказчиками).Чего ты опять кричишь?
Ханс. Зову хозяина.
Марта. Он внизу.
Ханс. Нет, наверху.
Марта. А я тебе говорю – внизу.
Народ (за сценой).Да здравствует Буркенстафф!
– Да здравствует наш вождь!
Ханс. Его нет… Что ж, пускай кричат без него. (Приказчикам.)Обыщите дом.
Народ (за сценой).Да здравствует Буркенстафф!
– Пусть покажется… пусть покажется!
Ханс (у двери в лавку, кричит).Сейчас… за ним пошли, он вам покажется. (Бегает по сцене.)Не могу прийти в себя, кровь кипит в жилах! Где же хозяин?
Возвращаются приказчики.
Приказ ч и к и. Мы его не нашли.
Другие приказчики (спускаются из лавки).И мы не нашли… Его в доме нет.
Народ (за сценой, кричит).Буркенстафф!.. Буркенстафф!..
Ханс. Вы слышите? Они теряют терпение! Ропщут. Сначала кричали в его честь, а теперь будут кричать на него. Где он может быть?
Марта. А что, если его опять арестовали?
Ханс. Бросьте! После всех обещаний, которые дали королева и министр!.. (Хлопает себя по лбу.)Ах, боже мой! Эти солдаты, я видел, как они рыскали вокруг дома… (Бежит в глубь сцены.)А торжественная музыка все продолжается… Да замолчите же!.. Мне пришла в голову мысль… Это ужас!.. Это низость!..
Марта. Что с ним?
Ханс (обращается к народу).Да, друзья мои, его схватили, нашего
Народ бросается в лавку, бьет стекла.
Голоса. Вот мы…
– Да здравствует Буркенстафф, наш вождь!..
– Наш друг!..
Марта. Ваш друг… а вы ломаете его лавку.
Ханс. Энтузиазм и сломанные стекла… Неплохо! Идем во дворец!
Все. Во дворец!
– Во дворец!
На лестнице появляется Ранцау, смотрит на происходящее в лавке.
Ранцау. Ну и прекрасно, по крайней мере, опять начнется.
Все (машут флагами и шапками).Долой Струэнсе!
– Да здравствует Буркенстафф!
– Верните нам Буркенстаффа, верните навсегда!
Все в беспорядке выходят из лавки. Марта в отчаянии падает в кресло. Ранцау медленно спускается по лестнице, с удовлетворением потирая руки.
Действие третье
Комната во дворце графа Фалькенскильда. Слева – балкон на улицу. В глубине – дверь; две двери по сторонам; слева на первом плане – стол, на нем – книги и письменный прибор.
Явление I
Кристина, барон Гёлер.
Кристина. Да, господин барон, но что это значит? Что случилось?
Гёлер. Ничего, мадемуазель.
Кристина. Граф Струэнсе заперся в кабинете моего отца, они послали за Ранцау. Зачем?… Это чрезвычайное собрание? Уже утром состоялось заседание Совета, а вечером все эти господа прибудут сюда на обед.
Гёлер. Я не знаю… но ничего важного, ничего серьезного… а то бы меня предупредили. Мое новое назначение секретарем Совета обязывает меня присутствовать на всех заседаниях.
Кристина. А вы уже назначены?
Гёлер. Сегодня утром. По предложению вашего отца, а королева утвердила его выбор. Я только что видел королеву, она, как и все дамы, несколько взволнована выходкой этих мещан. Сначала боялись, как бы это не помешало завтрашнему балу, но, слава богу, обошлось. Мне по этому поводу пришло в голову несколько острот, которые ее величество одобрило и даже соизволило засмеяться самым милостивым образом. Кристина. О, она смеялась!
Гёлер. Да, мадемуазель, поздравляя меня с моим новым назначением и моим браком… Она по этому поводу сказала (самодовольно улыбается)то, что заставило бы меня возгордиться, будь я тщеславным. (Про себя.)Ведь Струэнсе не вечен (громко),но я больше об этом не думаю… И вот я введен в серьезные государственные дела, к которым у меня всегда был вкус. Да, мадемуазель, вы видите меня легкомысленным, но я могу быть и совершенно иным… Бог мой, все можно делать легко, шутя… Только бы мне добраться до власти, и я покажу себя.