Бес в ребро. Сборник рассказов
Шрифт:
Проснулся Клим:
– Что за шум, а драки нет? Что случилось?
– Ничего, – ответила Ирка. – Чай будет сегодня?
После этой вечеринки Ирка меня сторонилась. Я очень сильно переживал нашу размолвку, но подойти, извиниться гордость не позволяла. Я пропускал лекции, а на следующий учебный год перевелся на вечернее отделение.
– Так какой у вас вопрос? – повторила Ирина Сергеевна. – Говорите скорей, у меня очень мало времени.
Я вкратце стал излагать технические требования на наше издание, а Ирина, кивая головой, сняла трубку местного телефона.
– Транспортный?
Это меня никак не устраивало. Мы рассчитывали напечатать тираж за неделю. По кредиту щелкают проценты, ждать три месяца – это слишком накладно.
– Соломон Лазаревич! Мне нужна машина до двадцати ноль-ноль. То есть, как нет? Да вы что? Мне что, до Москвы в электричке трястись?.. Вот паразиты!
Последнее она сказала, бросив трубку на рычаг.
– Ирина Сергеевна, вам в Москву надо? Давайте, я вас подвезу!
– Спасибо. Только не думайте, что это даст вам преимущество перед другими заказчиками.
– Скажите, мы с вами нигде не встречались? – спросила она, когда я открыл ей дверцу своей «Нивы». – Кажется, лицо ваше знакомое. И голос.
– Встречались, – ответил я, садясь за руль. – На новоселье у Клима. Помните?
– Вовка?! – ее голос потерял деловой тон и стал таким же, как семнадцать лет назад. – И вправду ты?
В дороге разговорились. Да, замужем. Третий раз. Двое детей. Мальчик и… еще мальчик. А ты как? Женат? Был два раза. Сейчас холост. Последний раз развелся год назад. Дочь восемь лет. От второго брака. Живет с матерью. Конечно, навещаю. Алименты? Нет, не подавала. Так деньги даю. А тебе куда? В комитет по печати? Хорошо, подожду, не вопрос. Никуда не спешу, до пятницы я совершенно свободен.
Ждать ее пришлось примерно час.
– Слушай, пошли в ресторан? – предложил я, когда она села в машину.
– Мне домой надо. Подвези меня на вокзал.
– Ир! Ну побудь со мной немного. Пойми, наша встреча наверняка не случайна. Это Судьба. Пойдем в ресторан.
Посетителей в зале было немного. Времена такие – народу не до ресторанов. Безденежье, дороговизна, инфляция… Присутствующие, в основном кавказцы и «распальцованные» братки, провожали взглядами Ирку, пока мы проходили через зал. Я шел сзади и сам любовался ею. Всё-таки, это роскошная женщина. Длинные ноги подчеркивали туфли на высоком каблуке и узкая юбка, чуть выше колен, её строгого темно-синего костюма. В декольте виднелась подвеска с небольшим изумрудом в тон ее зеленых глаз, в ушах такие же маленькие сережки. Помада неяркая и такого же цвета как лак на ногтях. Всё невычурно, неброско, но чертовски привлекательно!
Мы выбрали столик в уютном уголке у стены. Я сел рядом с Иркой, а не напротив. Заказал скромненько – по салатику, котлеты по-киевски, пирожные, кофе. Официант открыл шампанское, наполнил бокалы.
– За тебя! – я прикоснулся своим бокалом к её.
– Ты ж за рулем.
– А-а! Бог не выдаст, свинья не съест.
Но и в самом деле, во избежание эксцессов, лишь пригубил.
Играла тихая музыка и музыка
– Поедем ко мне…
– Мне домой надо.
– Ир, пожалуйста, поедем ко мне!
– Нет!
В моей холостяцкой берлоге было не прибрано. На шкафах и на тумбочках пыль, на стульях разбросаны вещи. Конечно, если бы я знал, что приду с дамой, заранее навел бы порядок. Но извиняться я не стал. Зачем? Глупо. И вообще, едва мы вошли в квартиру, не говоря ни слова, начали целоваться. Как скаковой жеребец, перед которым открылись створки стартового бокса, бросается с места в карьер, так и я, захлопнув входную дверь, тут же схватил Ирку в охапку и припал губами к ее губам, ощущая своим языком ее язык, нёбо, зубы.
– Мне надо позвонить домой, – Ирка отпихнула меня.
– Пожалуйста, вот телефон.
– По межгороду1.
– Да ради бога, не вопрос.
Ирка набрала номер.
– Это я, привет!.. Да, в Москве. Я останусь ночевать у Маринки. Покорми ребят. Котлеты в холодильнике, на гарнир макароны свари. Алёшку в сад завтра сам отведешь. И смотри, чтоб Вовка в школу не проспал. Всё, целую.
Она повесила трубку.
– Ты любишь его?
– Вов! Ну если бы любила, была бы я сейчас здесь, у тебя? Ты же сам был женат два раза. Неужели до сих пор не понял, что марш Мендельсона – это похоронный марш для любви. С бытом любовь кончается, начинается рутина, какие-то обязанности, обязательства… В семейной жизни романтики нет.
– Откуда такое упадничество?
– Вов. Ты хочешь, чтоб я ушла?
– Нет!
Я снова захапал ее в объятия.
– Пусти, мне в туалет надо. И… у тебя совмещенный санузел? Тогда принеси мне полотенце, я сразу приму душ.
Чистого полотенца у меня не было, стиркой я не занимался давно, поэтому указал ей на то, что висело на сушилке.
– Возьми это.
Я все еще стоял в дверях, надеясь, что мы примем душ вместе, а Ирка уже переминалась с ноги на ногу, ей сильно хотелось писать.
– Всё, уходи! – это прозвучало как приказ, которого нельзя было ослушаться. – У тебя кофе есть?
– Да.
– Вот и приготовь пока.
Она вышла из ванной, завернутая в то самое полотенце.
– Извини, халата у меня здесь нет.
Мы пили кофе, а она все держала одной рукой концы полотенца возле ключиц. Еще стеснялась меня. Странно. Раз она здесь, то понимает, что я ее не в шахматы играть позвал. А раз понимает, к чему эта стыдливость? Я подошел к ней и одним рывком сдернул с нее полотенце.