Besame mucho, клуша!
Шрифт:
— Тетка какая-то. — Влад покраснел и порадовался, что подкравшаяся темнота скрывает его состояние.
— Как выглядела тетка? Опиши.
— Тощая и длинная, я еще подумал, на линейку похожа. Больше ничего не помню.
— Чем она тебя? — сочувственно поинтересовалась Леночка.
Влад неосознанно потрогал глаз:
— Сумкой. Не знаю, что у нее там было. Камней наложила, что ли? У меня сразу искры из глаз посыпались, я вообще больше ничего не видел. Нет, правда, — услышав сдавленный Ленкин смешок, окончательно смутился
— Дай, я тебя пожалею, маленький ты мой.
Маленький хрюкнул что-то нечленораздельное, а Ленка придвинулась и прижалась мягкими, как у лошади, губами к глазу. Влад обнял за талию свое нечаянное счастье:
— Давай поженимся, Лен. Завтра заявление отнесем.
— Да? — Леночка не ожидала, что Кречет окажется таким… старорежимным.
— Ага. А чё, ты против?
— Нет-нет. Приезжай ко мне домой, сделаешь официальное предложение руки и сердца. Папе это понравится.
— Завтра? — с сомнением трогая синяк, уточнил Влад.
— А зачем откладывать? Ссадины, синяки и шрамы украшают мужчину.
— Только не этот.
— Соври что-нибудь. Скажи, самолет на посадку шел.
— Вот сейчас не понял — это ты шутишь так?
— Владичка, все будет хорошо. Папа оценит твою решимость и отвагу.
— Опять шутишь, да?
— Привыкай.
Влад накрыл Ленку своим телом:
— Тогда ты тоже привыкай.
Хмель не брал. То есть брал, но не отключал.
Руки и ноги не слушались, а голова работала и с беспощадностью автомата выдавала чек: итого к оплате…
Он-то был уверен, что осчастливил собой девушку, а его ограбили — в фигуральном смысле, не в прямом.
Типичное поведение тихони-потребительницы: ты мне очаг, безопасность и тепло, а я тебе — неземное наслаждение в постели и заботу.
Нет, Крутов был не против обменяться удовольствиями в постели — это нормально, это правильно и полезно, но в их случае обмен был не равноценный, потому что Василий по неосмотрительности вложил в секс душу и теперь думал о Лере постоянно, везде. Острая форма помешательства, сказал бы его лечащий врач.
Только за это грабительницу стоило сжечь на костре. Или бросить в клетку с этими… как их… пираньями. Или это рыбы? Тогда в аквариум с пираньями.
Впрочем, подходила также публичная казнь через повешение, оглашение списка богопротивных деяний — это только справедливая плата за награбленное. Все равно больше вреда, чем пользы от этой Леры-холеры. Или нет?
Мысленно разделив лист пополам, Крутов решил провести инвентаризацию последних событий и их последствий.
Нужно быть честным: он почти прекратил занятия в спортзале — раз в неделю вместо трех.
Закурил.
Пропустил плановый визит к врачу.
Пропустил визит к Верочке.
Пьет уже две недели, вместо того чтобы с пользой для организма плескаться в каких-нибудь
А нервные клетки? Да что там говорить — жизнь пущена под откос.
В неубедительных плюсах маячило не внушающее доверия чувство неизведанного удовлетворения, которое он испытывал от соития с Ковалевой. Ну, может, еще острота влечения — весьма, кстати, обременительная вещь… Вот, опять…
В оглушенном алкоголем сознании всплывали образы, от которых хотелось лезть на стенку: податливые губы, бархатные мочки ушей, грудь с маленькими сосками, подмышки со слабым женским запахом и поросший волосками низ живота… Верные средства — охота, водка и друзья — оказались бессильны. Никаким количеством водки видения не запивались, туды их в качель.
Какого черта он сидит в Демидовке, если все это осталось в городе на пятом этаже хрущевки?
«Пора разобраться, наконец, с самим собой, Крутов. Ты использовал этот звонок как предлог, чтобы порвать с Лерой? Придурок. За каким чертом, спрашивается? На что надеялся? Решил подождать, пока любовь пройдет сама собой? Тогда ты еще глупей, чем твой электорат».
«Через семьсот метров поворот налево», — предупредил навигатор.
Через семьсот метров решится ее судьба. Через семьсот метров ее перестанет мутить.
Сначала из-за поворота под колеса джипу выскочила свора собак, потом появились несколько бревенчатых изб на пригорке, ручей и лес.
Недалеко от крайнего дома Лера приметила парковку. Две «Нивы», какой-то джип, микроавтобус и «козлик» — негусто. Не сказать чтобы место пользовалось бешеной популярностью среди охотников. Неудивительно — в такой глуши.
Припарковав Галкин джип рядом с «козликом», Лера выползла из машины с ощущением, что вернулась из кругосветки и ступила на твердую землю.
Где-то в вышине кружили ястребы, высматривая добычу, в воздухе стоял запах нагретой на солнце хвои, а от земли тянуло прохладой.
Проклиная ботинки и Галкино ослиное упрямство, Лера поправила ранец, который болтался где-то под коленом, и направилась к домику, крыша которого виднелась за деревьями. Черт знает что.
Прежняя Лера ни за какие деньги не согласилась бы участвовать в этом балагане. Нынешняя Лера позволила втянуть себя в сомнительное предприятие и терпеливо сносила все находки, если не сказать — выходки, режиссера-постановщика Бочарниковой.
Прежняя Лера была принципиальным противником охоты на зверей и птиц, да и водку не пила. Прежняя Лера сказала бы, что спасать никого не будет и все это бред сивой кобылы — что должно случиться, то обязательно случится.
Нынешняя Лера готова была пойти с голыми руками на медведя и надраться, как матрос в порту приписки, лишь бы это помогло вернуть Леночке — шефа, Бочарниковой — акции, а ей — любимого мужчину.
Ради этого она стерпела тир — одну из первых находок режиссера-постановщика.