Бесчувственные сердца
Шрифт:
Подойдя ближе, она с грохотом ставит на стол неоткрытую банку колы, продолжая двигаться к входной двери.
— Ари?
Мне кажется, что мои глаза вот-вот вылезут из орбит, когда я слышу этот голос. Такое яркое проявление безумия Пайпер теперь обретает смысл. Кажется, будто всё движется в замедленной съемке, когда я начинаю поворачиваться. Растерянное лицо Бетани последнее, что я вижу, прежде чем закончить разворот. И по всей видимости, Пайпер находится в нескольких секундах от того, чтобы вся энергия, вибрирующая в ней, высвободилась.
Впрочем, его это даже
Нет, он просто стоит там, в шаге от входной двери магазина. Если недостаточно просто быть шокированной от того, что я вижу этого мужчину, то отчаяние на его лице, чёрт возьми, несомненно, делает своё дело. Пайпер права — мне не верится.
— Томас, — холодно говорю я, гордясь тем, что мой голос звучит тверже, чем я чувствую.
Он вздрагивает, и я знаю, что, назвав его полным именем, попала в цель, которую намеревалась поразить. Так же, как я ненавижу имя Пэрис, так и он презирает имя Томас.
— У тебя есть минутка?
Я хмурюсь. Пайпер рычит.
— Минутка, чтобы ты развернулся и зашагал обратно к тому змеиному логову, из которого выскользнул? Да, у неё есть для этого минутка, Томас Вейл!
— Пайп, я очень благодарна тебе, но всё в порядке.
Она резко поворачивается ко мне.
— Всё в порядке? — в её голосе слышится недоверие.
— Да, это действительно так.
Я не виню её за скептическое отношение. Она годами наблюдала, как я страдаю из-за поступков этого мужчины. Она спасала меня так много раз, что я была бы обеспокоена, если бы она не была потрясена. Но с того самого утра, четыре с половиной месяца назад, ей ни разу не пришлось спасать меня от самой себя. Это из-за того утра, из-за мужчины, от которого я сбежала, и помощи, к которой привела последовательность событий, предшествовавших этому побегу. Теперь я знаю, что действительно в порядке.
— Мы будем в моём кабинете, — говорю я Пайпер. — Томас, — продолжаю я, поворачиваюсь и направляюсь к кабинету, даже не проверив, идёт он за мной или нет.
Продолжая идти, я чувствую, как моё спокойствие крепнет. Каждый удар каблука об пол, словно саундтрек доказательства того, насколько я исцелилась.
Я не потерялась.
Я не одинока.
В моей жизни есть люди, которые заботятся обо мне. Ничто из того, что может сказать Томас, не изменит этого, и в кои-то веки боль ни на грамм меня не душит.
Теперь он — никто.
Дверь в мой кабинет тихо закрывается, в то время когда я поднимаю взгляд, сидя в кресле и сложив руки на столе. Мои глаза следят за его движениями, когда он садится в кресло напротив меня, его взгляд блуждает по кабинету.
— Что ты хочешь, Томас? Прошло ужасно много времени, чтобы просто прийти поболтать.
Его руки двигаются, и я улавливаю отблеск света, который отражается от блестящего золотого кольца на его пальце. Забавно, что видя это, со мной ничего не происходит.
— Я, э-эм... — начинает он, его кадык подпрыгивает, когда он перестает говорить, чтобы сглотнуть. — Ты хорошо выглядишь, Ари.
Я фыркаю и откидываюсь назад.
— Ты семь лет был призраком, а теперь объявился, чтобы сказать, что
Если не считать странной тени сомнения, не похоже, что он сильно изменился. Его светлые волосы потускнели, но всё ещё подстрижены так же, как и в тот день, когда мы встретились. Коротко и скучно. Его костюм идеально отглажен, серый с голубой рубашкой, как он всегда носил. Я не могу не заметить, что за все эти годы ему даже удалось сохранить худощавое тело бегуна. Пивного живота у него нет.
Так непохож на Торна, моего нежного великана. Увидев Томаса спустя столько времени, я поражаюсь, насколько они на самом деле отличаются друг от друга. Темноволосый против блондина. Сине-зелёное очарование глаз против тускло-коричневого. Мощное тело против жилистого, почти худого. Высокий против... среднего. Мужчина, которому принадлежит моё сердце, против того, кто никогда этого не заслуживал.
Так же быстро, как образ Торна всплывает в моём сознании, я начинаю ощущать прилив мужества, любовь к нему помогает мне расцвести.
— Это... нелегко. Видеть тебя.
Смех свободно вырывается из меня.
— Ты «видишь» меня каждый день, если я не ошибаюсь, — напоминаю ему о его жене — моей близняшке.
Его глаза вспыхивают, агония и печаль сливаются воедино. Он даже не пытается это скрыть. Чёрт возьми, он как будто намеренно проецирует эти эмоции на меня.
— Я вижу кого-то, кто похож на тебя, Ари, но она никогда даже близко не станет чем-то большим, чем просто твоя копия.
— Я ненавижу указывать на очевидное, но, — я указываю на его руку, ту, что с обручальным кольцом, — помимо доказательства того, что она должна была быть чем-то большим, чтобы сделать то, что вы оба сделали со мной, и надеть на твою руку кольцо вместо меня, я полагаю, в последнюю нашу встречу ты сказал, что тебе повезло, и ты выбрал правильную сестру.
— Я видел тебя, — неловко шепчет он, ёрзая на стуле, наклоняясь вперёд и упираясь локтями в бедра.
— Похоже, в твоем запутанном положении действительно много «видений», Томас.
— Знаешь, я думал, что был прав, — продолжает он, игнорируя мой сарказм. — Я действительно думал, что нашёл то, что мне нужно.
— Какое счастье, что в магазине по выбору невесты родились близняшки. Боже упаси выбрать не ту, — я закатываю глаза.
— Всё было не так, Ари.
Я вскидываю руки в воздух.
— Было именно так, Томас. Послушай, я не знаю, почему ты здесь, но, пожалуйста, просто покончи с этим, чтобы я могла приступить к остальным моим планам на сегодня.
Что-то мелькает на его лице, волна эмоций, которая быстро исчезает, и я не успеваю ее понять.
— Ты не двигалась дальше. Я всегда задавался вопросом, не из-за того ли это, что я был неправ, и ты ждала, что я пойму это. Я вспоминал то, что ты делала, а Лондон не умела, и просто чертовски удивлялся. Это всегда всплывало в моей голове, затем, почти мгновенно, ты достигала моих воспоминаний, будто я заклинал тебя, и также быстро исчезала.