Бешеная скачка на бледном коне, или по эту сторону магии
Шрифт:
На следующий день, собрав наших стражников, я предпринял ответный визит. Так как в мои цели не входило овладение богатствами, а тем более женщинами, что естественно для отрока 12 лет, я велел поджечь дом и стрелять из луков в каждого, кто попытается его покинуть. Таким образом я надолго обеспечил себе спокойное детство.
"И был наказан отрезанием головы от туловища".
Прошло довольно много времени. Я вырос и принял активное участие в нескольких бандитских акциях моего родителя, направленных против имущества соседей. Наша дружина быстро пополнялась за счет пленных. Все было внешне
Из каждого такого сообщения лились потоки крови. Ламии- жрицы Великой Матери представлялись просто какими-то извращенными людоедками. Насторожило меня сообщение об их способности принимать облики животных. Неужели мне придется иметь дело с магами? Армия неприятеля представлялась всем непобедимой и неуязвимой. На самом деле, их непобедимость была следствием слабости их противников, каждый из которых стремился к союзу с пришельцами против старых врагов. Я целыми днями валялся в своей комнате, запретив стражам пускать ко мне кого-либо. Родственники считали, что я решил отоспаться перед новым походом. На самом же деле я вел непрерывные наблюдения за армией пришельцев. Оказалось, что руководит ей опытный полководец. Я видел его в сражениях, и он мне нравился.
Наконец, пришло время выступить в поход мне. С полусотней воинов я покинул дом. Мы выехали днем и ехали не спеша. Нам необходимо было встретить врага ночью, не потеряв силы в скачке. Полчища «Матери» остановились на ночлег в виду многочисленных отрядов неприятеля, форсировав вечером реку. Их предводитель предпочитал иметь позади армии водный рубеж, предохраняющий от внезапного удара с тыла и одновременно заставляющий воинов забыть о возможности бегства. В те времена слабо себе представляли партизанскую войну. Любой битве предшествовали потоки брани и длительные препирательства. Конечно, ночные дозоры выставлялись, но собственная ужасная слава приучила воинов Матери к расхлябанности. Они знали, что ни один вражеский воин ни за какие блага не рискнет подойти к их лагерю ночью.
Часовые были вырезаны нами без всякого труда. Наши воины привыкли к моему обыкновению воевать ночью. К тому же они боялись меня значительно больше, чем каких-то Ламий. Поводы у них были. Мы старались действовать тихо до тех пор, пока не подожгли лагерь. Степь была сухой в это время года, и слабый ветерок раздул приличный пожар. Мы носились по лагерю среди обезумевших солдат, производя как можно больше шума. Однако, я никак не мог найти их вождя. Именно он был моей целью. Один из нас должен был сегодня убраться с физического плана, и я был уверен, что это буду не я.
Наконец я его увидел. Он стоял на пригорке и смотрел на наши действия. Я кинулся к нему, наводя криком ужас на шарахнувшихся во все стороны воинов. На бегу я снял с высокого шпиля своего шлема один из десяти метательных дисков. Мой противник безучастно смотрел на мое приближение, держа руку за спиной. Я видел метательный нож, прижатый к его спине, но надеялся успеть раньше. Сильный оптимизм мне внушил его нагрудник со снятым шейным щитком, оставляющий горло открытым. Я включился в противника и почувствовал движение его мышц. выбрасывающих руку с метательным ножом. Миг… и мой диск впился ему в горло. Падая, он все же метнул в меня свой тяжелый нож, но я уже катился по земле, приближаясь в длинном кувырке к его окровавленному телу. Голова моего противника запрокинулась, обнажая перерезанное до позвоночника горло, фонтанирующее кровью. Резкое движение моих рук, ухватившихся за его уши, и голова моего противника отделилась от туловища. Я поднял ее вверх, показывая ошалевшим от внезапности произошедшего солдатам «Матери». Нагнав на них побольше ужаса, я произнес речь. Вкратце она сводилась к тому. что они остались без вождя. Теперь я возглавлю их войско по велению Великой Матери.
Закончив речь, я стал медленно подниматься в воздух. Левитация никогда не была моим любимым занятием. Подъем в воздух требовал глубокого сосредоточения. И тут меня чем то шарахнуло. Кто-то подлый. находясь в тонком теле, нанес удар по моей "серебрянной нити". Я немедленно вернулся в физическое тело и осмотрелся. Рядом со мной
Мой враг нанес молниеносный удар по моей «нити». Если бы он сам в этот момент имел прочную связь с физическим планом, мне бы пришел конец. Однако, не имея физической привязки, он не смог нанести сильный удар.
Произнеся формулу «изгнания», я кратчайшим путем отправил его в «чистилище».
Это была первая моя встреча с "Серебрянным Князем", или, как я буду называть его далее. Учителем. В этой книге я почти не употребляю настоящих имен и названий. К тому есть объективные причины. Некоторые Имена слишком известны. Например, одно из моих собственных имен до сих пор употребляется при заклинаниях, а другое даже попало в горячо любимую мной книгу М. Булгакова "Мастер и Маргарита".
"Эта штука и создает разницу между мужчиной и женщиной…"
Выбив из игры вражеского полководца и приведя его войско в изумление, я возглавил армию «Матери». Это был для меня единственный шанс проникнуть в Инь-эгрегор. Разгромив противника, представлявшего собой разрозненные племена моих бывших сородичей, я подчинил новому культу огромную территорию. С победными реляциями, в окружении верной мне армии я прибыл в главный центр культа Великой Матери. К своему удивлению я обнаружил там самый настоящий Храм. Дело в том, что со времен гибели Атлантиды человечество разучилось создавать такой сложный инструмент нетехногенной цивилизации, как Храм. Каждый Маг является специалистом в области нетехногенного воздействия на окружающий мир. В этой сфере существует столь же много инструментов, как в металлургии, энергетике или электронике. Однако, главной действующей силой и объектом воздействия здесь являются тонкие тела. Для Мага Храм — одновременно колоссальный усилитель воли и устройство, соединяющее его с нужным эгрегором. Каждый Храм является входом в канал отдельной религии. Группа храмов одной и той же религии образуют ее эгрегор. Маги стоят вне обычных эгрегоров. Эгрегоры являются тем инструментом, на котором они (маги) работают. Храм должен иметь внутри себя абстрактный "символ веры", служащий воротами данного эгрегора.
Это было для меня вторым потрясением. В храме Матери я обнаружил Великий Инь империи Атлантов — колоссальную серебрянную скульптуру, изображавшую стилизованную женскую фигуру. Все женское в ней было подчеркнуто и преувеличено. В Атлантиде было два Храма: Янь с мужской золотой фигурой и Инь с серебрянной женской. Эти статуи образовывали Главный Поток энергии, используемый Магами в работе. Кроме того, границы империи были огорожены идолами-фетишами, сохранившимися отчасти до сих пор на острове Пасхи. В случае необходимости, Маги могли настроиться на определенную группу этих идолов, изготовленных с учетом некоторой индивидуальности, и пропустить главный поток энергии через одного из них. Куда делась фигура Янь, мне долгое время было неизвестно, статуя же Инь была обнаружена мной в храме "Великой Матери". Теперь мне стала понятна причина стремительных успехов этого культа. Наш Инь-символ имел выход на Галактический уровень. Однако, новый культ использовал Инь не как один из двух полюсов космической энергии. Ламии превратили наш идол в открытые ворота для эгрегора Космического Инн. Что это такое а понимал только теоретически. В многомерной Вселенной наше время есть одно из многих измерений, по которым можно двигаться столь же успешно, как в трехмерном мире двигаются направо или налево. Вчера и Завтра являются там лишь направлениями. В этих условиях Начало и Конец Вселенной, расположенные для нас соответственно в прошлом и будущем, представляют собой просто разные области пространства, существующие по соседству. Известные магам цивилизации большого Космоса относились как раз к области Начала Вселенной, или Янь. Их развитие было направлено против увеличения энтропии (хаоса) во Вселенной. По идее, Инь-цивилизации должны были способствовать его росту.