Бешенство
Шрифт:
— Кстати, толковая девушка, — продолжал Шиэн. — В общем, она сказала, что это называется болезнь Крейцфельда-Якоба, если я не ошибаюсь, и что ее вызывает некий прион.
— Все верно.
— Так как его можно подхватить? Он что, в воздухе летает?
Дворак поглядел на свой палец с недавней раной.
— Его нельзя подхватить, как обычную болезнь.
— Тоби Харпер утверждает, что возможна эпидемия.
Дворак покачал головой.
— Я говорил и с ЦКЗ [2] и с министерством
2
ЦКЗ (CDC–Centers for Desease Control and Prevention) — Центры no контролю и профилактике заболеваний, подразделение Министерства здравоохранения и социальных услуг США, занимающееся охраной здоровья и профилактикой заболеваний
— Так с чего доктор Харпер на них так взъелась?
Дворак помолчал, потом неохотно объяснил:
— У нее сейчас тяжелое время. Возможно, ей предстоит судебный процесс из-за пропавшего пациента. Вдобавок смерть доктора Брэйса потрясла ее. Когда в нашей жизни все начинает идти не так, люди волей-неволей ищут, кто — или что — тому виной. — Он взял другое стекло, положил его под микроскоп и добавил: — Мне кажется, что этот стресс у Тоби уже давно.
— Вы слышали, что произошло с ее матерью?
И опять Дворак ответил не сразу.
— Да, — тихо проговорил он. — Тоби мне вчера звонила.
— Неужели? Вы по-прежнему общаетесь?
— А почему нет? Ей сейчас нужна дружеская поддержка, Рой.
— Ей могут предъявить обвинение. Альпрен говорит, все это выглядит как насилие над пожилым человеком. Сиделка обвиняет доктора Харпер. Та, в свою очередь, винит сиделку.
Дворак снова склонился над микроскопом.
— У ее матери кровоизлияние в мозг. Это не обязательно следствие насилия. И это не значит, что одна из них решила пришить старушку.
— Но у нее на ногах синяки.
— Старики часто сами оказываются причиной таких травм. У них слабеет зрение. Они натыкаются на журнальные столики.
— Судя по всему, вы пытаетесь защитить ее, — буркнул Шиэн.
— Я просто трактую сомнительные обвинения в ее пользу.
— Но насчет этой так называемой эпидемии она все же неправа?
— Неправа. Этой болезнью нельзя заразиться, как гриппом. Она передается особыми способами, которых совсем немного.
— Например, во время употребления в пищу мяса бешеной коровы?
— В Соединенных Штатах нет коровьего бешенства.
— Но люди здесь все же заразились.
— Болезнь Крейцфельда-Якоба встречается у одного на миллион, и, судя по всему, не передается во время контакта.
Их внимание отвлек объект воздыханий Шиэна: Лиза вплыла в лабораторию, одарила их обоих улыбкой и наклонилась к маленькому холодильнику с образцами. Шиэн не мог отвести
— Настоящие? — промурлыкал он.
— Что именно?
— Волосы. Она натуральная блондинка?
— Честное слово, не в курсе, — отозвался Дворак и снова уставился в микроскоп.
— Есть только один способ проверить, — проговорил Шиэн.
— Спросить ее?
— Посмотреть на те, которые не видны, — пояснил Шиэн.
Дворак откинулся на спинку стула и потер переносицу.
— У вас ко мне еще вопросы есть, Рой?
— Ах, да. Я слышал про вирусы, слышал про бактерии. А что это за чертовы прионы?
Дворак неохотно выключил подсветку микроскопа.
— Прион, — начал он, — не является живым в нашем понимании этого слова. В отличие от вируса, у него нет ни ДНК, ни РНК. Другими словами, у него нет генетического материала… или того, что мы подразумеваем под этим термином. Это аномальный клеточный белок. Из-за него белки носителя тоже становятся аномальными.
— Но подхватить его как грипп нельзя.
— Нет. Он может быть занесен во время прямого контакта с тканями, например, при пересадке ткани головного или спинного мозга. Или при введении вытяжек из нейронной ткани, вроде гормона роста. К примеру, можно подцепить его через зараженные мозговые электроды.
— Но ведь англичане заразились через говядину.
— Да, заражение через инфицированную пищу тоже возможно. Так заражаются каннибалы.
Брови Шиэна поползли вверх.
— А вот это уже интересно. И что происходит с каннибалами?
— Рой, это не имеет никакого отношения к делу…
— Ну нет, мне интересно. Так что там с каннибалами?
Дворак вздохнул.
— В Новой Гвинее есть деревни, где поедание человечины — это часть священного ритуала. Обычно заболевают женщины и дети.
— Почему только они?
— Мужчины получают лучшие куски — с туловища. Мышцы. Женщины и дети вынуждены довольствоваться тем, на что больше никто не польстился. Мозгом.
Он ожидал увидеть отвращение на лице Шиэна, однако полицейский только придвинулся ближе. В каком-то смысле он и сам вел себя как каннибал — с удовольствием поглощал самые омерзительные части поступающей информации.
— Значит, просто нужно съесть человеческий мозг.
— Инфицированный мозг.
— А по виду его можно отличить?
— Нет, нужно исследование под микроскопом. Глупый это разговор.
— У нас большой город, док. Случаются и более жуткие вещи. Мы получаем сообщения о вампирах, оборотнях…
— Людях, которые считают себя оборотнями.
— Кто знает? В наши дни столько развелось всякой безумной культовой дряни.
— Я не думаю, что в Казаркином Холме существует секта каннибалов.
Шиэн взглянул на свой оживший пейджер.
— Извините, — проговорил он и вышел позвонить. «Наконец-то я смогу закончить работу», — подумал Дворак. Однако вскоре Шиэн вернулся.