Бесконечная страна
Шрифт:
И только один почему-то не рухнул, а вопреки всем известным законам физики сначала завис в воздухе, а затем рванул вверх. Вот он приблизился, и стало понятно, что вовсе это не обломок, а птица. Черная, быстрая и довольно большая. Со свистом рассекая сильными крыльями воздух, она вылетела из трещины, красиво спланировала, уселась на обломок скалы, валявшийся неподалёку, и уставилась на Саньку черными блестящими глазками.
Санька не был силён в орнитологии, но понял, что перед ним ворон. Он видел таких однажды на море, в районе города Туапсе. Именно ворон,
– Молодец, – сказал ворон. – Просто мо-ло-дец. Хвалю.
Голос у него был негромкий, но отчётливый. И эмоционально окрашенный. Санька сразу понял, что птица его не хвалит. Отнюдь. И совсем не удивился самому факту произнесения вороном осмысленных слов. Во-первых, вороны умеют разговаривать, это общеизвестно. А во-вторых, совсем недавно Санька вёл беседу со змеёй – и ничего, не удивлялся. Во всяком случае, не слишком.
– Не понял, – сказал он, подбоченившись. – Какие претензии?
– Ещё и грубит, – заметила птица. – Думает, если у него на лбу метка Хозяйки, то всё можно. Грубить, гнёзда рушить… – ворон переступил с лапы на лапу. – Что за времена настали, нигде покоя нет! Хорошо хоть наверх глянул, как под крыло меня кто толкнул, а то бы и меня зашиб.
– Я ничего не рушил, – твёрдо сказал Санька. – А если вы про рухнувшую балку, – теперь он догадался, что имеет в виду ворон, – то кто знал, что она плохо держится? – он подумал и добавил примирительно. – Извините, мне жаль, что так получилось. У вас там, внизу, гнездо было?
– Было. Теперь нет, – неожиданно ворон рассмеялся. В точности как человек, Саньке даже не по себе стало. – Третий раз одна и та же история. Первое гнездо селем смыло. Во второе вообще молния попала, прикинь? Молния! Теперь вот ты… А, ладно, не судьба, видать. Или не время. Лучше скажи, как тебя сюда занесло?
– Шёл по дороге, – Санька пожал плечами. – Змея посоветовала идти налево. Я и пошёл. И вот пришёл.
– Какая змея? Куся, что ли?
– Не знаю, как её зовут, она не представилась. Сказала, что это трудный вопрос.
– Узнаю Кусю, – сказал ворон. – Для неё нет простых вопросов. Но в принципе дело с ней иметь можно. Хотя, конечно, по-разному бывает. Ежели Куся в плохом настроении…
– Извините, – перебил Санька. – Вы не знаете случайно, воду тут можно достать где-то? Очень пить хочется.
– Так, во-первых, давай-ка избавимся от этого дурацкого выканья. Будем считать, что долг вежливости ты исполнил, и хватит. Меня зовут Георгий. Можно просто Гоша. А тебя?
– Александр. Друзья зовут Санькой.
– Вот и познакомились! – обрадовался ворон. – Так как тебя сюда всё-таки занесло, Санька? Куся – это понятно, но давненько не видел я живых людей с меткой Хозяйки на лбу. Если совсем честно – вообще никогда.
– А что насчёт воды?
– Тьфу ты, пропасть. Забыл. Это всё стресс, не иначе. Слышал, небось, что мы, вороны, славимся древней мудростью, глубокими познаниями и исключительной сообразительностью?
– Ага, – сказал Санька.
– Так вот, всё это – чистая правда. Давай за мной.
Гоша снялся с обломка скалы, набрал высоту и, медленно махая крыльями, полетел к развалинам. Санька поспешил за ним.
Глава третья
Старая дорога-2. Неживой лес
Камень, сброшенный в кромешную темноту колодца, издал характерный плеск. Это был четвёртый по счёту колодец, три предыдущих оказались сухими, и Санька чуть было уже не начал сомневаться как в мудрости птицы, так и в прочих её достоинствах.
– Что я говорил! – воскликнул ворон Гоша. – Вода!
– Класс, – сказал Санька. – Осталось придумать, как её достать.
Таких колодцев, как здесь, Санька раньше никогда не встречал. Треугольные отверстия в земле, куда пролезет разве что детское ведёрко, обложенные плоскими камнями в качестве ограждения. Споткнуться – раз плюнуть. Равно как и перешагнуть в темноте, не заметив, чтобы затем угодить ногой точнёхонько в дыру. И – здравствуй ушиб коленной чашечки, вывих, а то и перелом.
Когда они нашли первый, Санька немедленно осведомился у Гоши, почему так. Ворон ответил, что он понятия не имеет. Эти развалины, по его словам, были здесь всегда, и кто и когда здесь жил и зачем устраивал именно такие колодцы – неизвестно.
– Жди здесь.
Гоша взмахнул крыльями и скрылся в пустом проёме ближайшего окна. Санька присел на камень, поглядел на браслет. Вот она, полоска. По-прежнему тонюсенькая и едва заметная, но уже не исчезает, как запястье ни крути. Что под таким углом, что под эдаким. И уже видно, что цвет её – красный. Не обманула, значит, Марина Шахатовна.
Саньке стало не по себе. Только сейчас он со всей отчётливостью начал понимать, в какую авантюру ввязался. Сказать о ней «безумная» – всё равно, что назвать сахар сладким. Вроде всё правильно, а толку ноль.
– Ничего, – произнёс он вслух, чтобы как-то себя приободрить. – Взялся за гуж, не говори, что не дюж, как любит говорить прадедушка Алексей Иванович. Время есть.
Послышался шум крыльев, и рядом с Санькой шлёпнулось брезентовое ведро с привязанной к брезентовой же ручке-л ямке верёвкой. Вслед за ним на плоские камни вокруг колодца сел Гоша.
– Вот, – сказал он. – Действуй.
– Спасибо.
Санька взял ведро, покрутил в руках. Ведро казалось хоть и ветхим, но ещё вполне способным удержать воду. Верёвка тоже не производила впечатление сгнившей. Он огляделся, подобрал камень размером в кулак, положил в ведро. Затем обернул конец верёвки вокруг правого запястья и затянул петлёй.
– Молодец, – похвалил ворон. – Соображаешь.
И посторонился, переступив на самый край ограждения из плоских камней.
Санька сунул ведро в дыру. Под весом камня оно легко пошло вниз, и скоро опять послышался плеск. А затем по тяжести на другом конце верёвки, Санька понял, что ведро наполнилось, и быстро вытащил его наверх.