Бесконечное лето: Не чужие
Шрифт:
А залитая в пластиковые судочки белая дрянь оказалось чем-то вроде сладкой вермишели в молоке. Непривычно, но, пожалуй, питательно, и даже пить, как обычно бывает после сладкого, не хотелось.
— И кстати, — я оторвался от слишком быстро пустеющей пайки, — если у нас есть желание наладить коммуникацию с этими парнями, есть смысл сейчас разговаривать побольше. Они, надо думать, нас сейчас слушают, потому как нужно как следует наблатыкаться в русском.
— Ерунда
— И какие наши дальнейшие планы? — поинтересовалась Алиса. Вот уж кто не переживал ни по какому поводу. И то верно: до начальства далеко, до Бога — высоко… то есть не совсем так, но вы поняли. Волноваться не о чем. Нет, само собой, нас могут убить или разобрать на органы злые инопланетяне, но эти опасности были настолько традиционными, можно сказать — приевшимися, что я даже не знаю. Не тревожили ничуть.
Славя создала на гладком лбу целую лесенку морщин.
— В разведроте мы отрабатывали такое когда-то… Сценарий из разряда невероятных: действия в плену, и еще действия на захваченном транспортном средстве. Но не уверена, что сейчас это уместно…
— Еще бы неуместно, — влезла Ульянка. — Это не тогда вы отрабатывали, когда ты себе заработала вот это вот милое личико?
У Слави явственно дернулся глаз.
— Нет, это… другое.
— Потом расскажешь, очень интересно, — безжалостно подытожила красноволосая нахалка. — Саш, ты у нас единственный с нормально подвешенным языком, оказывается… Хотя раньше успешно маскировался под косноязычного придурка. Хоть ты скажи, чего делать дальше-то? Вот мы выяснили, что нас похитили козлы-тряпки с одобрения дорогих товарищей руководителей — начУРа и прочих. Теперь выяснилось, что они не тряпки, а нормальные с виду ребята, даже получше некоторых с виду… Плюс мы с ними можем общаться — да и они, вроде бы, не против. Если отбросить славины бредни насчет захвата корабля — кстати, не факт, что мы вообще в космосе — как будем действовать?
— И снова очень правильный вопрос поставила товарищ Советина, — сказал я. Паники никакой не было, и страха тоже не было. Я чувствовал себя персонажем детского телефильма, вроде «Приключений Электроника» или «Гостьи из будущего». Может, это ульянкино расстройство так передается? — Несмотря на кровожадные захватнические планы, которые вынашивает товарищ Одинцова, мы, советские пионеры, декларируем миролюбивую внешнюю политику. И потому не поддадимся на провокации, хоть там что. Скажем нет агрессору!
— Дурка по вам плачет, — оценила мое выступление Славя и отвернулась.
— Я
— И для этого нужно — что? — поторопила Ульянка.
— Для начала — привлечь внимание. Например, попроситься выйти в туалет, наверняка у них есть туалеты… Или водички потребовать — утолить жажду, а также помыться. Чем дольше общаешься, тем труднее разрушить потом эту связь. Вотремся в доверие, будем сотрудничать — а там…
— В твоем блестящем плане есть одно небольшое слабое звено, — сказала Славя.
— Да?
— Да. Пять минут назад ты сам сказал, что все наши разговоры прослушиваются.
Давно я так не тупил.
— А еще можно выдвинуть какие-нибудь совсем уж идиотские требования, — нашелся я. — Скажем, выпустить незаконно удерживаемых подростков. Мы будем жаловаться! Мы требуем мира! А также в туалет! Уберите это дурацкие решетки, отпустите нас на волю! В пампасы! Черт, как же сказать… Словом, опнен-де гратен!
— Это выглядит как нидерландский с большого похмелья, — оценила Алиса. — Еще «доброе утро» им скажи, для полного комплекта**.
— Цыц, неверная, — тихо сказал я, потому что в дальней части «тюрьмы» снова, как в прошлый раз, бесшумно открылась дверь, и знакомый уже парень шагнул внутрь. А еще с тихим шипением истончились и ушли в пол осточертевшие прутья. — Видишь, работает все!
— Yor maghen audgeh’n, — сказал он быстро и тут же поправился: — Ви… можем… выйти. Выйти… за я.
— По-моему, — сказал я, переходя на прогулочный шаг и с удовольствием пересекая границу ненавистной клетки, — по-моему, нас приглашают прогуляться. И я думаю, нам следует принять это предложение. Как вы считаете, друзья?
***
Примечание к части
*в мире «Не чужих» не произошло революции 1917 года, Российская Империя была реформирована в Союз Советских Социалистических Республик относительно мирным путем. Также в этой реальности в состав сперва Империи, а затем Союза вошла вся Скандинавия (Швеция, Финляндия, Норвегия, Дания), Польша и Болгария.