Бесконечное падение
Шрифт:
Теперь моя очередь испытывать всю тяжесть нашего разговора. Отчасти Рупасов прав. Но не во всём. А та ложь, которая прозвучала между строк – намного сильнее, чем доля имеющейся правды. Особенно если учесть, что Арсений довольно красноречиво объяснил мне что к чему в реакции старшего брата и без него самого, пока я рыдала на крыльце их дома, не понимая поведения своего самого первого в жизни мужчины. Но бросаться новыми обвинениями… Для чего? Всё равно ведь не изменишь уже ничего. Поздно. Слишком. Ничего не вернёшь. Да и не хочу я что-то менять. Пусть мой нынешний супруг и не тот, кто мог бы быть мечтой всей моей жизни, но
– Если это всё, то, пожалуй, пойду, – проговариваю тихо, больше не смотря на того, к кому обращаюсь. – Я виновата по всем пунктам. Ты у нас жертва обстоятельств. Раз тебе так удобнее воспринимать – пожалуйста. Я не против.
Так и не подняв взгляда, прохожу мимо мужчины, выходя из комнаты. Но, похоже такое окончание разговора устаивается здесь только меня.
– Ты даже не удосужилась ничего сообщить перед принятием такого серьёзного решения, – доносится мне уже в спину всё в том же безграничном упрёке. – Сказала своей подруге, чтоб она передала мне новость об аборте, будто какую-то них*ра не значащую вещь. Не находишь это довольно дерьмовым обстоятельством, а?
Останавливаюсь у самого порога. Хорошо, не заперто. Да и Артём больше не удерживает меня. Могу уйти. Конечно же, пользуюсь этой возможностью. Опускаю дверную ручку, толкаю дверь. И, наверное, чуть позже я снова буду ругать себя за то, что не могу смолчать напоследок снова, но…
– Да, и это настолько расстроило тебя, что ты смог утешиться, только поставив мою лучшую подругу в позу раком, отымев её целых три раза. Да, Тём? Можно подумать, предыдущего раза тебе было недостаточно. Или думал я не знаю?
Не жду ответа. Его и не следует. Просто ухожу. Как и восемь лет назад, в абсолютной гнетущей тишине.
Глава 5
За моей спиной закрывается тяжёлая бронированная дверь, а я тут же прислоняюсь к ней. Прикрываю глаза и делаю несколько глубоких медленных вдохов и выдохов.
Сейчас бы покурить, но сначала надо оказаться на улице. Собственно, последнее и помогает мне продолжить шествие прочь от квартиры, в которую так хочется вернуться, чтобы забрать все свои слова обратно и просто молить прощения за все свои грехи. Только бы синева самого нужного взгляда, как и когда-то, позволила мне утонуть и забыться.
Всё-таки я конченная идиотка, если до сих пор осмеливаюсь думать о чём-то подобном! А может у меня ПМС? А то я какая-то совсем нестабильная в последнее время. Хотя, кому я вру? Нормальность мне может только сниться, пока я в этом городе! Но ничего, завтра приедет Рома, заберёт меня и тогда всё снова будет как прежде. Спокойно. Уютно. Никаких срывов.
Руки всё ещё предательски подрагивают, благодаря чему нажать кнопку вызова лифта удаётся не с первого раза. Проклятый орган в моей грудной клетке продолжает оглушительно стучать, отдаваясь предательским набатом в сознании. Наверное, именно поэтому не сразу понимаю, что давно не одна на лестничной площадке. Лишь только когда створки лифта разъезжаются в стороны, а я собираюсь сделать шаг вперёд, понимаю, что не выйдет. На этот раз не сбежать так легко и просто.
– Что значит:
С пару секунд бестолково моргаю, пытаясь усвоить информацию. И всё равно не верю. Потому что до сих пор слово в слово прекрасно помню, что сказала мне Ленка перед дверями женской консультации, куда я собиралась вставать на учёт.
«Вы же всё равно расстались, так что ничего страшного, да, подруга?» – сказала она тогда. И я согласилась с ней. А что ещё я могла сказать, если она считала, что секс по пьяни – тоже считается началом новых отношений? Но тогда почему он сейчас говорит, что ничего такого не было? Не могла же она меня обмануть? Или могла?
Не уверена, что действительно хочу знать. И всё-таки…
– То есть, на счёт другого раза в коленно-преклонной позе ты даже не отрицаешь? – отзываюсь ядовито.
В данный момент очень напоминаю самой себе одну из тех мазохисток, которым жутко нравится, когда им причиняют боль, ведь ничем иным собственным вопрос и не назвать. Но всё равно жду ответ. И наивно молюсь, чтобы он был отрицательным, хотя то заведомо ложно и глупо.
– Жень… – хриплым полушёпотом говорит Артём, обнимая за плечи обеими руками, и разворачивает обратно в сторону его квартиры. – Давай нормально поговорим, а? Пойдём.
Объятия буквально душат меня. А ещё больше то, что он так и не ответил.
– Нормально – давно не относится к нам, Рупасов. И ничего нормального между нами тоже быть не может, – пытаюсь оттолкнуть его, но удерживающие меня руки сжимаются лишь сильней, не позволяя сдвинуться с места. – Да никуда я с тобой не пойду! Отвали! – срываюсь в очередную истерику.
Прекрасно знаю – вновь перехожу грань дозволенного. За что приходится расплачиваться уже вскоре. Артём злобно ругается могучим русским, перехватывает поперёк живота, один рывком приподнимает меня выше и бесцеремонно тащит обратно к себе домой, пока я отчаянно сопротивляюсь. Конечно же, в сравнении с тем, кто выше и сильнее, всё мои жалкие попытки приравнены к нулевому исходу, поэтому ничего удивительного, что не проходит и полминуты, как вновь оказываюсь сброшена на злополучный кожаный диван в его гостиной. Вот только на этот раз смирно сидеть я точно не намерена.
– Ты что себе позволяешь вообще?! – возмущаюсь громко.
Только на мужчину это не производит никакого впечатления. На его губах мелькает очередная злорадная ухмылка, а синие глаза лукаво прищуриваются.
– Я пока, – показательно выделяет он, – себе ещё ничего не позволял, но, если будешь продолжать в том же духе… – явно не договаривает, продолжая ухмыляться.
На секунду теряюсь.
О чём он вообще?!
– Ладно, что ты хочешь от меня? – решаю временно капитулировать.
Всё равно со здоровенным мужиком мне не справиться. Придётся играть по его правилам, пока не соображу, как лучше поступить дальше.
– Кажется, я не заикаюсь. Да и вообще говорю довольно внятно, – безразлично пожимает плечами Артём. – Или у тебя с памятью плохо? – добавляет в явной издёвке.
Склоняется надо мной, внимательно вглядываясь в глаза, попутно подбирает каким-то чудом до сих пор стоящую на полу бутылку шотландского виски. Делает пару глотков прямо из горла, тут же протягивая алкоголь мне.