Бесконечность
Шрифт:
Его ногти исчезли.
Испугавшись, он поднял голову и посмотрел в зеркало. Потом провел рукой по волосам, они выпадали клочками и большими прядями. Ногти и волосы… Он попытался взять себя в руки и успокоиться. Это радиация, ну конечно, радиация! Он стал рассматривать руки. Ногтей как будто никогда не было на ставших заостренными и гладкими пальцах. Паника охватила Эллера, и его не покидала мысль: только ли у него? А у Сильвии? Он надел куртку и снова посмотрел на себя в зеркало, приложив руку к вискам; ему было ужасно плохо. Он, вытаращив
Эллер выскочил из туалетной комнаты и, задыхаясь, бросился к лифту.
Дыхание стало частым, сдавливало грудь, сердце болело и учащенно билось, ноги ослабели. До него донесся звук: разъяренное мычание быка. Это был голос Блейка, охваченного ужасом и паникой.
«Вот и ответ, — подумал Эллер. — По крайней мере я не один!»
Гаррисон Блейк смотрел на него испуганно. Блейк, без волос, с лысым розовым черепом, тоже выглядел непривлекательно. Голова распухла, ногтей не было. Он стоял перед пультом и смотрел то на себя, то на Эллера. Его униформа сидела мешком на его исхудавшем теле.
— Нам повезет, если мы останемся живы. Странные последствия этой космической радиации. Это черный день в нашей жизни, когда мы приземлились на этот…
— Эллер, — прошептал Блейк. — Что делать? Мы же не сможем жить такими, какими стали! Ты только посмотри на меня.
— Знаю. — Эллер сжал рот, ему было очень трудно говорить, так как зубы все почти выпали, и он почувствовал себя беззубым младенцем, с неподвластным себе телом, без волос… Когда же это кончится?
— Мы не можем вернуться такими! — прикрикнул Блейк. — Боже мой, мы чудовища. Мутанты. На Земле нас посадят в клетку как зверей, а люди…
— Прекратите, — сказал Эллер. — У нас есть шанс выжить, и берегите ноги, садитесь!
Блейк, тяжело дыша, постоянно вытирал свой лоб.
— Сейчас я больше всем переживаю за Сильвию, — произнес Эллер с беспокойством в голосе. — Она страдает больше нас. Я все думаю: спуститься к нерв лабораторию или нет. Может, она…
Вдруг засветился экран.
— Крис! — донесся полный ужаса крик Сильвии. Она не появилась на экране и, по-видимому, держалась от него в стороне.
— Да. Как вы?
— Как я? — В голосе девушки слышалась истерическая дрожь. — Я боюсь смотреть на вас, и вы не старайтесь меня увидеть на экране. Это… это ужасно! Кошмарно! Что мы будем делать?
— Что делать, я не знаю. Как говорит Блейк, мы не можем в таком виде появиться на Земле.
— Я тоже не хочу возвращаться! Не могу!
— Это мы обсудим потом, — сказал наконец Эллер, — нет необходимости сейчас говорить об этом. Это последствия радиации, и если эффект временный, то нам смогут помочь хирурги. Не стоит забивать этим голову.
— Не думать об этом? Вы считаете это пустяком? Неужели вы не понимаете, что мы стали чудовищами? Ни зубов, ни ногтей, ни волос… А наши головы…
— Я понимаю вас. Можете к нам не подниматься, а остаться в лаборатории. Разговаривать мы с вами будем по видео.
Сильвия глубоко вздохнула.
— Как скажете. Вы ведь по-прежнему капитан. — Она выключила экран.
— Блейк, ты можешь говорить? Как ты себя чувствуешь? — Эллер оглядел его. Вид у него был совсем болезненный. Громадный лысый череп испускал какое-то сияние и был увенчан чем-то вроде купола. Когда-то крупное тело Блейка усохло, грудь впала, руки, как палочки, покачивались.
— В чем дело? — спросил Блейк.
— Просто хотел посмотреть на…
— Не очень-то приятно на вас смотреть.
— Согласен. — Эллер сел в другой угол, сердце его колотилось, дышать было трудно. — Бедная Сильви! Ей труднее всего…
— Нас всех стоит жалеть. Мы — чудовища, нас уничтожат или запрут в клетках. Лучше быстрая смерть. Мутанты, гидроцефалы!
— Нет! Не последнее! — возразил Эллер. — Наш мозг не тронут, мы еще можем думать, и этим надо пользоваться.
— Главное, мы узнали, почему на астероиде нет жизни, — иронически буркнул Блейк. — Нам повезло! Мы подверглись радиации. Под ее воздействием разрушаются органические ткани, происходят мутации в клеточных структурах и в функционировании организма вообще.
Эллер внимательно посмотрел на него.
— Говоришь ты очень заумно, Блейк.
— Зато это точное описание, и давайте смотреть правде в глаза. — Блейк поднял голову. — Мы чудовищные крабы, обожженные космической радиацией. Мы теперь не люди и даже не человекоподобные существа. Мы…
— Кто же мы?
— Не знаю.
— Странные существа, — сказал Эллер. Он с любопытством рассматривал свои длинные и тонкие пальцы, шевелил ими, проводя по поверхности стола, чувствуя каждую шероховатость, каждую царапину. Пальцы сажали очень чувствительными. Потом Эсер поднес их к глазам: он заметил, что стал хуже видеть, все было как в тумане. Когда глаза Блейка начали исчезать внутри черепа, Эллер понял, что их зрение постепенно теряется, они слепнут. Он впал в панику.
— Блейк! — вскрикнул он. — Мы слепнем, ты слышишь, мы теряем зрение, прогрессирующе уничтожается наша мускулатура, мы совсем ослепнем.
— Я это знаю, — подтвердил Блейк.
— Но почему высыхают наши глаза? А потом вообще исчезнут? Почему?
— Атрофируются.
— Возможно. — Эллер нашел бортовой журнал и написал несколько слов трассирующим лучом. Зрение слабело, а пальцы становились чувствительными — необычная реакция кожи.
— Что вы об этом скажете? — спросил Эллер. — Вместо одних потерянных функций мы приобрели другие.