Бесогоны
Шрифт:
Вдова и ее гость из окна смотрели на то, как отец Наум несется к их дому.
Вбежал и плотно закрыл за собой входную дверь.
Хозяйка и ее сосед уже спускались со второго этажа.
– Что с вами, отче? – спросил священника доктор Фаустов.
– Там, там… – начал он, а далее уже сам, словно рыба, выброшенная на берег, лишь разевал рот.
– Что там? – спокойно спросила его хозяйка дома.
– Там собака… – наконец-то вымолвил он. – Она всю дорогу гналась за мной.
– Это Боливар… пес доктора, безобидное, поверьте, существо, – произнесла хозяйка и добавила – Переодевайтесь и спускайтесь
А потом были обед и ужин… А после ужина на столике появились игральные карты и вино.
Все это время священник, как сомнамбула, лишь согласно кивал головой и при этом отмечал, что одежда хозяйки становилась все более свободной и раскованной.
Он уже лег в кровать, как вдруг перед ним появился силуэт человека в монашеском облачении.
– Уходите отсюда, отче Наум, пока не поздно. Они хотят вас погубить. Сделать посмешищем, – сказал он и пропал.
Утром следующего дня священник после завтрака, словно что-то вспомнив, сказал:
– Давайте все же освятим ваш дом… А то я как-то неуютно себя чувствую, вы так радушно меня приняли, я должен хоть чем-то вас отблагодарить…
– Как скажете, – спокойно ответила хозяйка.
И батюшка, надев привезенное с собой облачение, начал готовиться к таинству освящения дома. На четырех несущих стенах первого этажа он нарисовал кресты, затем возжег свечи и пригласил хозяйку и доктора, но лишь только он произнес первый возглас, как на его глазах усадьба стала менять свой облик: на ее стенах появились подсвечники с горящими свечами, огромная люстра преобразилась на глазах священника, на стенах гостиной появились, очевидно, портреты предков…
На хозяйке вдруг оказалось вечернее платье со шлейфом, а на ее соседе-докторе вышитый старинный камзол.
Более того, на втором этаже вдруг заиграл небольшой оркестр.
Священник был явно огорошен увиденным.
Хозяйка усадьбы в этот момент пригласила его на танец… Несколько неуклюже, еще до конца не понимая, что с ним происходит и где он находится, отец Наум начал вальсировать.
Потом они прошли в столовую залу, где был накрыт стол для ужина, но все подаваемые ему блюда почему-то оказывались, что называется, с кровью.
Священник всячески старался не вкушать, но налегал при этом на красное вино. И быстро опьянел.
Хозяйка привела священника в свою спальню и стала быстро снимать с него одежду… Батюшка, оказавшись в чем мать родила, мгновенно воспылал к вдове страстью. Видно, что сказывалось вино. Он стал ее обнимать и целовать. И вдруг почувствовал, как кто-то стоит рядом. Священник вздрогнул.
– Что-то не так? Сейчас будет приятно… – сказала вдова и, смеясь, повалилась вместе с ним на кровать, на которой уже лежал обнаженный доктор Фаустов. Отец Наум лишь мельком успел увидеть, что у графа вместо человеческой ступни… лохматое копытце.
Рядом с кроватью и также обнаженным стоял молодой привратник.
Но, мгновенно погрузившись в упоительную нирвану страсти, священник вскоре забыл обо всем на свете. Началось то, что в народе называется свальным грехом, когда все тела переплелись, и пары лишь периодически обменивались партнерами…
Солнце уходило за горизонт, а схимник все продолжал свой рассказ. Я его внимательно слушал. В этот момент он поведал мне заключительную часть своей грустной истории. Как оказалось, он пробыл там целую неделю… Он чуть было не сказал «божественную неделю» и получил там то, чего никогда в реальной жизни ранее не испытывал. И ощутил там, что такое власть над этим миром и как им можно управлять… Вот только копытца на ногах доктора Фаустова все еще каждый раз всплывали перед глазами как некое предупреждение.
Хозяева усадьбы эту его настороженность быстро вычислили и однажды поставили непременным условием, что он сам снимет с себя свой нательный крест. И отец Наум тогда понял, что поставлен перед выбором, при этом понимая, что после того, как он сам снимет крест, ему предложат продать и саму душу…
– И чем же закончилась эта история? – спросил у преподавателя семинарист Юрий Демидов.
– Отец Наум очнулся уже в больнице. Ему рассказали, что какие-то сердобольные люди подобрали его на дороге совершенно голого и с иерейским крестом на груди…
– А я-то думал, что такое только в кино бывает, – довольно громко произнес несколько обескураженный услышанным семинарист Геннадий Севастьянов.
И батюшка Михаил продолжил свой рассказ:
– Здоровье отцу Науму немного подлатали, но вот ноги с той поездки ходить отказались, и он смог передвигаться лишь на инвалидной коляске. Священного сана, как вы догадываетесь, его лишили, ну а потом от него ушла и жена, забрав с собой все нажитое…
Какое-то время молодой священник-инвалид жил у родных, но когда почувствовал, что он им в тягость, то ушел в небольшой монастырь, где все рассказал о себе отцу настоятелю. Ну а потом, оставшись в том монастыре, многие годы замаливал свой грех. Да и по сей день молит Спасителя о своем прощении. А при нашем прощании он произнес: «Слава Богу за этот урок!»
А я еще и от себя немного добавлю. Как хорошо, что ученики Христа не были похожи на многих из наших современных пастырей, что увлекаются младостарчеством и шаманизмом «отчитки» чего бы то ни было. И начинают даже заниматься святотатством, когда корысти ради крестят, не боясь Бога, в православной вере любимых собак жен олигархов, чтобы потом их еще можно было и отпевать. Или же, задружившись с местной властью и позолотив на криминальные деньги купола своих храмов, решили, что уже одним этим заслужили себе награду на небесах, а потому могут спать спокойно… Бойтесь такого нерадения. Пронесите заботу о своих гибнущих собратьях через всю свою жизнь. Ищите спасения не только для себя, но и для ближних. И в первую очередь это спасение не в ритуалах, а в Слове и Деле Божьем. И, конечно же, в Любви! Вот тогда-то вы и станете не только желанными и любимыми для своих прихожан, но и своими для Господа.
А потом, внимательно оглядев своих семинаристов, спросил:
– Есть ли вопросы? Может быть, кто-то из вас слышал о чем-то подобном?
И тут руку поднял Иван Хватов.
– Слушаем тебя…
– Мне еще в прошлом году крестная прислала книгу «Бесогон из Ольховки»… – начал он. – Там есть один рассказ про батюшку, которого на изгнание бесов благословил его духовник.
– Я читал эту добрую книгу и хорошо помню историю отца Мефодия.
– Так выходит, что гнать беса возможно? – спросил Хватов.