Беспощадный. Не русские идут
Шрифт:
Инженер вздрогнул, шире раскрывая глаза.
– Горячо!..
Данилин разогнулся, вытер окровавленные ладони снегом.
– Кровь больше идти не будет. Но потом все равно его надо к хирургу. Я не могу достать пулю. Она повредила вену, в этих условиях восстановить стенку сосуда не удастся.
– Ничего, наши врачи быстро его прооперируют, – сказал Гроза. – Давайте я отвезу его на базу.
– Встать сможешь? – посмотрел на раненого Тарасов.
Инженер встал, опираясь на протянутые руки, наступил на поврежденную ногу, прикусив губу, с удивлением оглянулся на Данилина.
– Не болит!
– Я заговорил рану, – пожал плечами Андрей. – Можете идти, только не особенно нагружайте ногу.
Бойцы с уважением глянули на освобожденного пленника.
– Вам цены нет, – проворчал Нос. – Присоединяйтесь к отряду, мы похлопочем перед начальством.
– Спасибо, – вежливо покачал головой Данилин.
– Нет, серьезно.
– Отставить болтовню! – нахмурился Тарасов. – Батон, Хохол, возьмите минивэн, отвезите Анатолия Михалыча на базу, к хирургу. Остальные – по машинам.
– Куда едем? – осведомился Гроза.
– Сначала ко мне домой, мне кое-что проверить надо… Потом все соберемся у воеводы.
– А трупы куда?
– Я вызову наших чистильщиков, пусть позаботятся о трупах, а заодно выяснят, что это за спецгруппа здесь была. Если она подчиняется князю…
– Тот монгол был телохраном князя, – заговорил Буй-Тур. – Я с ним уже встречался. Кроме того, мы там нашли вот это. – Он подал Тарасову значок в форме глаза.
– Знакомая штучка.
– И я о том же.
– Ладно, разберемся, садитесь.
Внезапно рация в ухе Тарасова сыграла мелодию консорт-вызова. Он отошел в сторону.
– Как дела, полковник? – раздался в наушнике голос воеводы Николая.
– Норма, – ответил Тарасов. – Ранен Инженер, но не тяжело, пуля в ноге. Мы возвращаемся.
– Успели?
– В самый раз.
– Сколько их было?
– Десять штыков. У одной из девиц обнаружен значок в форме глаза.
– Это знак принадлежности к российской масонской ложе под названием орден Власти. Главой ордена является патриарх Русской неохристианской церкви Николай Етанов. Это его люди, группа особого назначения, так сказать.
– С ними был телохран князя…
– Ничего удивительного, князь сотрудничает с Етановым, они росли в одном городе и даже учились в одной школе. Телохран – лишнее свидетельство их связи. Но я звоню по другому поводу: убит воевода Спирин.
Тарасов оглянулся на своих подчиненных и на освобожденных пленников, выглядывающих из машин, сдержал проклятие.
– Когда это случилось?
– Полчаса назад его тело нашли на льду Москвы-реки в районе Крымского моста.
– Как он там оказался?
– Вопрос не по адресу. Известно лишь, что воевода добился аудиенции у Пресветлого, но, видать, не дошел.
– Как он погиб?
– Удар в грудь. Очень мощный удар. Сломаны ребра, грудная клетка вдавлена, сердце буквально сплющено.
– Черт!
– Именно, полковник, словно черт копытом ударил, – невесело пошутил воевода. – На базе вам лучше не появляться, езжайте сразу ко мне, там обсудим положение.
– Инженера надо в больницу…
– Я привезу хирурга. До связи.
Рация замолчала.
– Что там, командир? – осведомился Гроза.
– Убит воевода Спирин, – глухо ответил Тарасов, направляясь к джипу. – Поехали.
За Кольцевой автодорогой разделились.
Хохол, Нос и Батон пересели в минивэн к Инженеру и бывшим пленникам и поехали к воеводе.
Тарасов, Хан и Гроза на джипе воеводы отправились к дому Яны. Недоброе предчувствие, терзавшее душу Владислава на протяжении всего пути, выросло в тревогу. Яна не отвечала на звонки, а ее мобильный был заблокирован. Оставалась маленькая надежда, что она все-таки решила не оставаться дома одна и поехала к родителям.
Однако надежда не оправдалась.
Дома девушки не было. Никто на длинное пение дверного звонка не отреагировал и к двери не подошел.
– Ключа нет? – поинтересовался Гроза.
Владислав отрицательно качнул головой.
– Не помнишь, какой здесь замок?
– По-моему, один с защелкой, наподобие английского, второй фигурный, и засов.
– Если дверь закрыта на засов, придется ломать.
– Если бы Яна была дома, она бы уже подошла.
Гроза достал небольшой пенальчик, в котором лежал необычной формы инструмент, похожий на вилку, нож и шило одновременно.
– Хорошо, что я всегда ношу с собой зубочистку.
Тарасов усмехнулся. «Зубочисткой» лейтенант называл отмычку.
Замок щелкнул.
– Все правильно, это однозубый «англичанин», его расческой открыть можно. А второй не заперт.
Гроза потянул за ручку, дверь открылась.
Тарасов бесшумно шагнул в прихожую, принюхиваясь к запахам квартиры и прислушиваясь к ее тишине. Ноздрей коснулся чужой недобрый запах, запах страха и опасности.
В гостиной все выглядело, как и до ухода Владислава, лишь на ковре валялся разбитый бокал и темнело пятно впитавшегося в ворс вина. Тарасов заглянул в спальню Яны, потом в спальню родителей, в туалетную комнату, никого не обнаружил и вернулся в гостиную. Глаз зацепился за клочок бумаги, выглядывающий из-под вазы с цветами. Владислав вытащил свернутый листок с надписью: «Позвони». Чуть ниже был нацарапан номер мобильного телефона.
Он вздохнул с облегчением и тут же сглотнул ком в горле. Почерк не принадлежал Яне.
– Записка? – полюбопытствовал Гроза, вернувшийся из кухни.
Вместо ответа Владислав набрал указанный номер. После долгой паузы в трубке заговорил сухой мужской голос:
– Полковник Макаров?
– Да, – мрачно ответил Тарасов, не сразу вспомнив свое нынешнее «псевдо». – Кто говорит?
– Вы нас очень разочаровали, полковник, – продолжал голос, игнорируя вопрос. – Ваша самодеятельность будет вам дорого стоить. Ваша дама у нас. Если до семи часов вечера первого января вы не приедете туда, куда мы укажем, она умрет.