Бессердечный принц. Раскол
Шрифт:
Фантазия разбушевалась. Ужас.
— Княгиня! Какая встреча!
Я вздрогнула, остановилась и спешно изобразила реверанс перед Екатериной Павловной, теткой Алексея, ее подругами, сыном, Вильгеминой и еще двумя дамами. Не иначе как фрейлины юной эрцгерцогини. Презрительные взоры австриячек сильно выделялись на фоне показного радушия ее светлости.
Я удивилась, как с таким отношением они еще не вылетели за пределы империи. Уж очень не любили у нас подобного рода задир. Обычно пары предупреждений хватало, чтобы человек поумерил пыл в отстаивании своего недовольства. Потом в
— Ваше высочество, ваша светлость, графиня, баронесса, — я приподняла брови, глянув на придворных дам Вильгельмины. — Леди?
— Ох, простите, княгиня. Это графиня Изабелла Хотек и баронесса Маргарита Вильчек, — представила их Екатерина Павловна.
На лице Вильгельмины не отразилось того, что я прочла в ее взгляде. Шок, удивление, затем ярость и раздражение от подобного пренебрежения к этикету. Поскольку обе женщины являлись придворными дамами принцессы, то и представлять их должна она. Как старшая по титулу. Но Екатерина Павловна намеренно опустила эту деталь и весьма дерзко указала чужестранке на место.
Понятия не имею, что задумала старая ведьма, но участвовать в ее играх я не собиралась. Публичные пощечины заморским принцессам не приветствовались мной независимо от моего отношения к ним. Ревность ревностью, но за такое Алексей бы никого не похвалил.
Поэтому я развернулась к Вильгельмине, слегка опустила голову и спросила:
— Ваше высочество?
Благодарная улыбка чуть тронула губы принцессы.
— Екатерина Павловна все верно обозначила, — поспешила ответить Вильгельмина.
— Вы куда-то направляетесь, княгиня? Вас проводить? Нынче очень опасно разгуливать по улицам столицы без надзора, — от кротости в голосе князя Андрея у меня холодок пробежал по спине.
Он явно получал удовольствие от всего происходящего. Хихиканье со стороны подружек его матери и невнятное шипение от фрейлин принцессы напитывали этого павлина. Андрей Михайлович не вмешивался в женские разборки, зато с восторгом следил за противостоянием. Роль наблюдателя очень шла ему, в ней он был органичен.
А еще опасен, ведь после драки победителем становился тот, кто приходил на поле сражения и забирал у поверженных врагов все ценное.
— Благодарю, ваша светлость, — сухо сказала я, — но у меня все в порядке. Охрана очень бдительная и чуткая.
— Неужели вы не останетесь с нами? Мы так редко видимся. Я была бы рада услышать ваши замечания, — всплеснула руками Екатерина Павловна, а Валерия Сергеевна с Тамарой Генриховной синхронно закивали в предвкушении скандала.
Ох, ну еще бы. Любовница наследника престола и потенциальная невеста вместе готовятся к балу! Настоящая сенсация, достойная ушей всех высокопоставленных особ российского высшего общества. К празднику наше противостояние, существующее исключительно в умах досужих сплетников, обросло бы такими небылицами, что хоть фильм снимай для «Оскара» или Каннского фестиваля.
Хорошая попытка, ваша светлость. Но нет. Я в таком не участвую.
— Боюсь, у меня слишком много дел, ваша светлость, — я изобразила раскаяние и опустила взгляд. — Нужно заняться подбором наряда для дорогих падчериц. Так уж вышло, что наш дизайнер приболел весьма не вовремя.
— Ах, какая досада, — затараторила Тамара Генриховна.
— Печально, — поджала губы Валерия Сергеевна.
— Действительно, — приподняла брови Екатерина Павловна, — подобная наглость непростительна. Как дизайнер мог заболеть в такой ответственный момент. Перед самим торжеством! Надеюсь, у вас есть на примете достойная замена? — столько участия, как будто княгиню Романову действительно волновали наряды моих девочек.
— Конечно, — уклончиво ответила я и собиралась уже покинуть зал, когда меня остановил звонкий голосок Вильгельмины.
— Простите, княгиня, вы не могли бы и меня взять за покупками? К сожалению, я узнала, что привезенные мной наряды из дома совсем не подходят под тематику предстоящего бала. Мне бы хотелось не попасть… — она щелкнула пальцами, подбирая слово.
— Впросак?
— Да! — Вильгельмина искренне улыбнулась на подсказку. — Вас не затруднит прокатиться со мной по магазинам?
Теперь на нее уставились все, включая Андрея и фрейлин. Где такое видано, чтобы принцесса самолично разгуливала по магазинам в чужой стране, когда сто лет в обед существовали доставки. Но Вильгельмина быстро пресекла неудобные вопросы и вцепилась в мою руку хваткой борзой. Она ничего не сказала, однако по умоляющему взору я все поняла.
Сюр.
— Конечно, ваше высочество. Я с радостью буду вашей сопровождающей на сегодняшний день.
Прощание вышло резким и довольно скорым, поскольку я не оправдала ожиданий княгини Романовой.
— Danke, — шепнула Вильгельмина с благодарностью, когда мы удалились от остальных на несколько шагов.
— Пожалуйста, — невозмутимо кивнула я, но уточнить все же решилась: — У вас и правда нет платья?
Вильгельмина не стала скрывать ухмылку.
— Есть. Но разве плохо иметь два?
И правда.
Глава 42. Влад
Стены двигались, потолок задорно пританцовывал перед глазами под идиотский рингтон телефона.
От Вячеслава Абрамова привычно пахло смесью спирта, лекарств и елками. Опять переборщил с одеколоном, чтобы клеить молодых медсестричек. Одна из них целых пять минут кокетливо подмигивала лейб-лекарю, пока я не подал признаки жизни и не разрушил зарождающееся светлое чувство.
Прямо радостно на душе стало, потому что сделал гадость ближнему — в стылой горнице подсознания свет задребезжал. Даже уныло-серые стены перестали отплясывать сальсу, а мерзкий голосок репера больше не долбил по вискам. Телефон умолк, поскольку Абрамов махнул пальцем по экрану и сунул его обратно в карман белого халата.
Кто-то должен на законодательном уровне запретить русским людям с нелюдями включать рэп и прочие жуткие выпердыши современной музыки. Это же слушать невозможно, сплошное насилие над ушами и мозгом. Я никогда не считал себя поклонником классической музыки или профессиональным критиком, но подобное нотно-словарное извращение выносил исключительно в малых дозах.