Бессердечный принц. Раскол

Мелевич Яна

— Правильно, ты — малолетний идеалист. Но картинка твоего мира, кажется, треснула, если явился сюда, несмотря на угрозу ареста. Да?

Егор промолчал, ведь слова — пустой набор звуков. Ему требовалось время на обдумывание, чтобы принять новые правила игры. Каким будет приговор, я не знал. Все зависело от того, насколько полезным он окажется для власти.

Как, впрочем, все мы.

Взгляд упал на подснежники, пробивающиеся сквозь никлую траву и грязь. Предвестникам хаоса не мешал ни снег, лежащий повсюду, ни холод.

Словно насмехаясь над матушкой-природой, они молочным ковром устилали могилы и незащищенные островки дорожек. Как бы говоря, что никто не уйдет от смерти.

Всех нас ждет один путь, в конце которого только вечное забвение.

***

Катя бросилась ко мне у ворот: в одной руке держала стаканчик горячего кофе, а другой потянулась к щеке. Правда, почти сразу отступила, поскольку за нами следило с десяток людей и нелюдей. Мои любопытные коллеги зашушукались, точно бабки у подъезда.

Недолго думая, я перехватил хрупкое запястье и потянул Катю к полицейской машине. В нее забирался Гера, который удивленно покосился на нас, стоило подойти ближе. На пассажирском кресле возле водителя уже сидела спокойная Даша.

— Подкинешь? — попросил я, подталкивая Катю к дверце. — Мои парни уехали, а с людьми Дария и другими не хочется.

— Еще бы. У вас там клушки похлеще любой бабы на кухне, — цокнул языком Гера. — Залезай. Потрещим о старом, девичьем. Сколько не виделись? Год? Два?

— Полтора, — лаконично ответил и усадил Катю на задний диванчик.

На место вперед я не претендовал. Судя по тому, как уверенно Даша там устроилась, у нее имелось на это право. Выданное лично Герой, иначе хрен бы кто свой зад туда посадил.

Разыгравшиеся фантазии остановил строгий взор из-под сдвинутых бровей. Пришлось захлопнуть варежку и проглотить вопрос. Он вертелся на языке всю первую половину дороги, а потом я втянулся в беседу. Мы повспоминали старые годы совместной учебы, службу в армии, поплевались на работу. Пока не перешли к текущим проблемам в городе.

— Мародерства много, драк, — Гера зевнул и свернул с Невского проспекта на Садовую улицу, где жила Катя. — У нас все городовые завалены по уши то бытовым насилием, то грабежами. Есть парочка ритуальных убийств…

Он глянул в зеркало заднего вида на Катю, которая поежилась.

— Пардон, — выдал сразу, — забыл, что в салоне невинные ушки.

— Любопытные ушки, — буркнул я едва слышно и отвернулся к окну, рассматривая мелькающий за ним пейзаж.

Холодные пальчики коснулись запястья, затем несильно сжали. Обернувшись, я встретился с пронзительным взглядом Кати. После чего поймал на лице Геры, как раз покосившегося на нас, довольную ухмылку.

— Давно вместе? — спросил он.

— А вы?

Гера сильнее стиснул руль, Даша же впервые за все время нарушила молчание:

— Мы не встречаемся, просто коллеги.

Я выгнул бровь, но приятель уже вернул внимание на дорогу. Хотя по его реакции я понял, что там не просто коллеги. Во всяком случае, для него. Спрашивать, естественно, ни о чем не стал. Не в тех мы отношениях: даже друзьями не назвать. Больше хорошие знакомые со скамьи в военной академии. Поэтому лезть в личные границы Геры я не собирался.

— Мы в процессе узнавания друг друга, — выдала Катя спустя минутную паузу, и я ошарашенно уставился на нее. — Влад пригласил меня на свидание. Посетить Петергоф, посмотреть на фонтаны. Да?

Аж рот приоткрылся от подобной наглости.

— Владик и фонтаны в Петергофе, — криво усмехнулся Гера. — Чудны дела твои, господи.

— Летняя парадная резиденция императора и его семьи очень красивая, — прощебетала Катя, игнорируя напрочь мое возмущенное сопение. — Поскольку в теплый период его императорское высочество находится там, то для посетителей дворец открыт лишь на время его отсутствия.

— Никогда не ездил. Как-то не до того было, хотя родился и вырос в столице.

— А вы съездите, посмотрите. Южный берег Финского залива в любое время года прекрасен.

— Уговорила, — рассмеялся Гера.

Остановившись во дворе одной из многоэтажек, Родольский предложил подкинуть меня до дома. После того как провожу Катю. Черт дернул отказаться. Показалось, что приятель жаждал остаться наедине с молчаливой Дашей. Потому я заявил, что вызову такси.

Многозначительное фырканье в ответ заставило закатить глаза.

— Что еще за Петегроф и фонтаны? — буркнул я, когда мы вошли в подъезд. — Имей в виду, я ни на что не соглашался. Если надеешься, что таким образом помогу твоему брату.

Ажурные решетки на лифте, цветочки на подоконниках, свежеокрашенные стены, консьерж. Дом не новый, лишь слегка приведенный в порядок умелыми руками городских служб. Я с осторожностью двигался вперед, ведь несмотря на внешний лоск, здесь все дышало стариной. Того гляди — штукатурка на голову свалится с потолка.

Катя остановилась на верхней ступеньке и развернулась ко мне лицом.

— Я ни о чем тебя не просила, Влад.

Теперь ее голос звучал отстраненно, и сама она превратилась в ледяную статую. Безумно красивую, очень хрупкую. Любое неосторожное движение сломало бы Катю на части. Бездумно вылетевшие били наотмашь, потому я сцепил зубы и тряхнул головой.

— Прости. Мне не следовало…

— Если я тебе противна, скажи прямо. Неважно из-за чего: князя или моего брата, — вдруг произнесла Катя.

Характер акцент вернулся в плавную речь. Кажется, она сбивалась, когда нервничала или психовала.

— Я такого не говорил.

— Но подумал.

Крепче стиснул перила, я с шумом втянул носом воздух. Ароматы каких-то благовоний и табачного дыма пощекотал ноздри, пока в голове крутился ее ответ. Как бы ужасно ни выглядело мое молчание, в чем-то Катя права.