Бессердечный принц. Раскол

Мелевич Яна

Отведя взор, я посмотрел туда, куда он указал, и понял, что все вокруг заполонил вонючий фиолетовый туман. Изредка там проступали очертания лестницы, ведущей на площадку, где по идее находился Иван Романович со своими людьми.

Наш маленький отряд прошел Трубецкой бастион и добрался до Алексеевского равелина, где находилась смотровая площадка. Дальше по прямой был проход к берегу за крепость, который вел к Кронверкскому мосту.

В прошлом году его закрыли на ремонт, когда опоры пострадали в результате взрыва двух машин. Там же стояли усовершенствованные

магические отражатели, которые защищали территорию от несанкционированного вторжения.

Похоже, теперь только они преграждали призракам путь с Заячьего острова.

— Задница, — пробормотала Дала и расстегнула кобуру, чтобы достать один из пистолетов. — Сколько там людей?

— Человек шесть или семь, — мысленно пересчитал всех, кого запомнил. — Но я не уверен. Мы уходили слишком быстро и подбирали раненых в спешке. А что? Все так плохо?

Ответ не потребовался, потому что Дала с жалостью покосилась на меня.

— Вам честно или помягче?

— Я взрослый мальчик. Как-нибудь переживу.

— Если там есть живые, то они либо сраные везунчики, либо сильные некроманты или демонологи.

Осознав, что ребят возможно нет в живых, к горлу подкатила тошнота, и закружилась голова. Ничьей вины в этом нет, но какое-то противное жжение в желудке не позволяло сосредоточиться на происходящем.

Я вспомнил, как настойчиво Иван Романович возражал против показательного боя, и как ежились охранники на берегу.

А маги? Сколько там пацанов? Молодых, сильных, крепких. У нас и так дефицит кадров, потому что такая работа.

— Демонолог? — неожиданно спросила Дала.

Я вздрогнул и непроизвольно потер ладонь, на которой виднелась блеклая татуировка. Выжженный дар отозвал ноющей болью внутри, а в ушах раздался знакомый вой. Повинуясь инстинкту, я покрутил головой в поисках гончих. Но тут же разочарованно вздохнул, когда понял, что это всего-навсего мираж или стоны призраков.

— Бывший, — мрачно буркнул под проницательным взглядом. — Новостей не видели?

— Я не слишком интересуюсь СМИ, — бросила Дала и отстегнула второй пистолет, который сразу протянула мне. — Знаю лишь то, что вам благоволит цесаревич. Любого другого на вашем месте давно бы списали со счетов. Этого мне достаточно, чтобы сделать определенные выводы.

— И какие?

Она улыбнулась уголком губ, но не ответила.

— Пистолеты заряжены энергетическими пулями. Как только призраки начнут подбираться ближе — стреляйте. Защитного барьера хватит на полчаса.

Я растерянно взвесил в руке девятимиллиметровый пистолет-пулемет знакомой модели. Довольно легкий и простой в применении, поэтому я сразу снял его с предохранителя и услышал характерный щелчок.

— Не знал, что вы переделали ПП-шки под энергопули. Они же вроде повреждали механизмы, и после пары десятков выстрелов пистолет приходил в негодность?

— Его усовершенствовали совсем недавно. Обуховский завод выпустил две партии и поставил в наш отдел. Еще партия ушла черносотенцам. Насколько знаю, они расширяют производство на деньги графа Орлова, чтобы оснастить все губернии подобным видом оружия.

— Зачем? Прорывы призраков случаются крайне редко, а энергопули стоят дорого и весьма нестабильны.

Дала окинула меня таким взглядом, как будто я сморозил собачью хрень.

— Ваше Превосходительство, энергопули лучше работают в борьбе против призванных. Они пробивают сплав их брони и временно дезориентируют их, что позволяет безболезненно освободить скованные души. Во всяком случае, первые три уровня, известные нам.

Вот теперь я ощутил себя тупым.

— И на сколько времени они их парализуют?

Дала поморщилась.

— Минуты на три.

— Этого не хватит даже молитву зачитать. За упокой. Наш.

— Все лучше, чем уничтожать их без следа. Кто знает, вдруг завтра мы станем следующими призванными? — философски протянула она и присела на корточки. — Я рассчитываю на перерождение.

За разговором я не заметил ее манипуляций, а зря.

Оказывается, все время, пока мы болтали, Дала готовилась к ритуалу. Отряд образовал круг и тоже занимался перераспределением ролей, причём без всякого вмешательства командира. Некроманты занимались своей работой, остальные — своей.

Послышались хлопки, затем над нашими головами вспыхнули защитные руны. Маги бегло и нараспев читали заклятия, пока суетящиеся призраки метались в тумане и изредка забредали к нам. Первый же попался молодому спецназовцу, который отпугнул его соляной бомбой.

— Давич! — рявкнула Дала, поднимаясь с зажжённой трубкой в руке. Под ее ногами полыхнул снег, и на чернеющей поверхности проступил символ из пяти ромбов, которые объединились в один.

— Командир?

Бритоголовый парень в легкой куртке вскинул шрамированную бровь.

— Берешь Савицкого, Арсентьева и Городецкого. Пойдете с его превосходительством на площадку, когда мы загоним призраков в ловушку.

— Понял.

— Приказы генерала-майора Ящинского воспринимать, как мои, — добавила она.

— Слушаюсь, Ваше Благородие!

— Мы изгоним часть призраков до прибытия подкрепления, — проговорила Дала уже мне. — Постарайтесь вытащить оттуда живых, особенно княгиню и двух сопляков, которые это устроили. Или прибейте некроманта, пока он не разбудил всех покойников в округе.

— Нельзя его убивать, — повторил я в третий раз.

— Тогда заставьте парня усмирить призраков. С каждой минутой их становится все больше. Если они начнут поглощать друг друга, вы знаете, чем все закончится. Мы получим неконтролируемых призванных без доспеха, зато весьма и весьма агрессивных.

Словно в подтверждение ее слов раздался душераздирающий вопль, а из недр тумана выплыло нечто по-настоящему жуткое.

Духи, скованные невидимым клеем, задергались в попытке освободиться друг от друга. Только у них ничего не выходило. Чем сильнее они рвались вперед, тем больше напоминали человеческий вариант Крысиного короля с руками и ногами. Бессвязно открывая рты и постанывая от фантомной боли, призраки медленно приближались к нам.