Бессердечный принц. Раскол

Мелевич Яна

При отскоке я не рассчитала расстояние и поняла весь ужас происходящего, когда не ощутила левой ногой опору в виде пирса. Взбудораженные, бурлящие воды мгновенно ринулись мне навстречу вместе со взбешёнными обсидиановыми змеями.

Прозрачные монстры напали со спины, а нити Егора крепко обвили запястья до звездочек в глазах. Пальцы разбухли, кожа покраснела и покрылась волдырями. Истерзанное сознание затянула дымка, вызванная кратковременной вспышкой боли.

Я открыла рот, но не смогла ни закричать, ни застонать. А потом все пропало так же внезапно, как появилось. Будто фокусник

взмахнул волшебной палочкой и обратил в мираж окружающий меня мир.

Тело стало легким и невесомым, обугленные мягкие ткани больше не беспокоили меня. Внимание сосредоточилось на черно-белых слайдах из старого диафильма, где я в главной роли. Вновь и вновь переживала яркие моменты из прошлого.

Родители, дедушка, потом приют и проблемное детство, наполненным животным страхом. В каждом прохожем я видела императорских гончих, а по ночам боялась уснуть из-за малейшего шороха.

Тогда все время казалось, что за мной вот-вот придут. Поймают и запихнут в огромный фургон, затем отвезут в Петропавловскую крепость, где я стану либо вечной узницей, либо очередной казненной преступницей с порядковым номером. Просто цифра в длинном списке жертв политического режима, которая сотрется из памяти моих палачей, как только папка с делом попадет в архив.

«Это не по-настоящему».

Из кромешной тьмы мне навстречу вышел Алексей с нечитаемым выражением лица. Как и всегда в холодных, как зимний лед Невы, глазах светилось понимание и сила. Именно за ними я потянулась: коснулась колючей щеки, вдохнула горький аромат его туалетной воды, попробовала на вкус скрытые ото всех эмоции.

«Не верь зеркалам, Ольга. Они тебя обманывают».

Чужой голос в мыслях страшно раздражал. Помотав головой, я попыталась избавиться от его назойливого гудения, но он раз за разом возвращался. Звучал все громче, проникал все глубже, постепенно разрушал мой уютный темный кокон.

— Нет, не уходи, — прошептала я одними губами, когда Алексей молча отступил.

Мрак обволакивал его тело, смазывая любимые черты и высасывая из него жизнь так же, как из Егора. Лицо постепенно приобрело серый оттенок, взгляд потухал, а улыбка стиралась под напором темноты.

Как бы я ни старалась, как бы не тянулась к нему, не хватала за руку или не звала так, что с хрипом рвались связки, — Алексей все равно ушел. Ни разу не обернувшись, он оставил меня одну посреди пустого и безжизненного пространства.

В холоде беспросветной ночи, где нет места солнцу, я осталась наедине со своей тоской.

Распространяя по телу ядовитые споры, она пробиралась в далекие уголки разума и отравляла тот навязчивыми мыслями о бессмысленности борьбы с ней. Просила подчиниться, клялась, что боль и горечь бесконечных потерь уйдут, как только тоска, тлеющая в сердце, получит полную власть надо мной.

Вдруг она права? Зачем бороться, если все приводит к одному результату много лет подряд?

«Это не по-настоящему».

Тот же голос, те же слова.

Только я не обращала на них внимания. Закрыв глаза, раскинула руки и почувствовала, как ледяные воды медленно закутывали меня в свои объятия. Точно в пуховое одеяло, которое мама доставала зимой в лютые морозы.

Вокруг стало тихо-тихо, пропали звуки и ароматы. Носовые пазухи и легкие забились, воздух исчез из пространства. Быстрое течение подхватило мое тело, как бумажный кораблик, и понесло куда-то вдаль.

Туда, где нет ни горестей, ни печалей. Где столетиями правила бесконечная тьма с блуждающими душами людей, похожих на меня.

«Проснись!»

Кто-то кричал мне вслед так же, как я до этого кричала Алексею. Неизвестный звал меня по имени, клял всеми правдами и неправдами. Требовал, чтобы я очнулась и позволила ему вытащить себя из озера.

Зачем?

Здесь уютно.

Оставьте меня в покое.

«Какая ты жалкая, Оля. Ради мужчины и его амбиций отправилась в зазеркалье, рискнула всем, рухнула на дно, где продолжаешь себя уничтожать. И при этом упрямо цепляешься за угасающие искры жизни. Ну разве не дура?»

Дура, согласна.

Высшая глупость — умирать от любви. Ради нее люди сворачивали горы и разрушали империи. Уж точно не тонули в озере из вязкой скорби, как я. Они бы посмотрели на меня с жалостью, а потом посмеялись над такой беспомощностью.

Я дернула, попыталась разорвать плотный кокон и широко распахнула глаза. Проблеск света замаячил на поверхности и подтолкнул вперед, где над водой уже мельтешила расплывчатая фигура Егора.

То, что это он, почти не оставалось сомнений. Глупый мальчишка, наконец, почувствовал вкус жизни. Прямо в момент, когда я разорвала его связь с озером и перекинула ее на себя. И теперь билась в крепких путах, чтобы выбраться наружу.

«Там ничего нет, Ольга. Ничего и никого».

Есть, просто ты не видишь. Падчерицы, положение, власть, деньги — все это мое. Я умна, красива и могу за себя постоять.

«Цесаревич никогда не женится на тебе».

Невелика потеря. На мужчине свет клином не сошелся.

«Ваша любовь обречена на гибель».

И это делает ее только слаще, ярче и острее, потому что она настоящая.

Передо мной застыла безликая, чей беззвучный крик так и остался внутри водяной ловушки. Мощная вибрация, вызванная всплеском моей силы, расколола надвое ее образ, который трижды сменил личину с Жени на Алексея.

Я сжала кулак, впилась ногтями в ладонь, затем выпустила на волю всю скопившуюся в нем энергию. Источник благодарно вздохнул и выплюнул такое количество магии, что образовалась воронка, которая обратила безликую в зеркальную пыль. А меня вытолкнуло на поверхность, где сразу подхватили подмышки и потянули на пирс.

— Держу, держу, — пробормотал Егор испуганно и посмотрел таким взглядом, словно перед ним привидение.

Тряхнув мокрыми волосами, я выплюнула воду и хорошенько размахнулась. Ладонь обожгло, когда она встретилась с щекой обалдевшего некроманта.