Бессмертные
Шрифт:
При этом известии все в ней перевернулось; она чувствовала себя виноватой. Она знала, что Джо серьезно болен, но каждый раз находила тысячи причин, чтобы отложить свой визит к нему. Во-первых, она не могла видеть больных и умирающих людей; смерть и болезни всегда вызывали в ней ужас. И потом, она не испытывала ни малейшего желания заново воскресить воспоминания о том времени, когда была любовницей Шенка. И все же — когда-то Джо был добр к ней, он очень много сделал для нее в те годы. А она, став знаменитостью, совсем забыла о старике, и теперь ей было стыдно.
— Не может
Произнеся эти слова, Мэрилин тут же поняла, что совершила глупость. Ей многие говорили о болезни Джо. Хольцер был близким другом Шенка. Кроме того, с ним опасно было спорить: он считался грозным оппонентом как в суде, так и в обычных спорах. Он не упустит возможности уколоть ее.
— Чепуха! — громогласно отозвался Хольцер своим мощным голосом, в котором кипела неистовая ярость, и все вокруг замолчали. — Оставь свои лживые слезы для тех, кто тебя не знает, Мэрилин.
Теперь, ввязавшись с Хольцером в перепалку перед публикой, она уже не могла позволить себе отступить. Селзники принадлежали к голливудской аристократии: миссис Селзник была не кто иная, как Дженнифер Джоунс; Дэйвид Селзник поставил фильм “Унесенные ветром”. Поэтому на приеме собрались все те, кто пользовался известностью и имел репутацию в кинобизнесе, и теперь все их внимание было приковано к ней, Хольцеру и Иву Монтану, который стоял в растерянности. Он не знал, кто такой Джо Шенк, да и Хольцера тоже не знал.
— Я должна поехать к Джо, — произнесла она. — Немедленно. Он нуждается во мне.
Хольцер разгорячился.
— Нуждается в тебе? Он без сознания. Он по наивности своей все надеялся, что ты придешь попрощаться с ним, но тебе тогда было наплевать, не так ли? А теперь уже поздно.
Даже официанты, завороженные происходящей на их глазах сценой, как вкопанные остановились с подносами в руках. Мэрилин призвала на помощь все свое актерское мастерство, но все равно не знала, что делать.
— Минутку! — запинаясь, сердито произнесла она; по ее щекам струились слезы. Ив держал ее за руку, пытаясь увести в сторону.
— Нам лучше уйти, ch'erie , — бормотал он, — нам лучше уйти.
Она высвободила свою руку и посмотрела в лицо Хольцеру.
— Джо понял бы меня, — сказала она.
— Он понял, не волнуйся. Он понял, что тебе на него наплевать. Это и разбило его сердце, черт побери.
— Если ты не хочешь уходить, я уйду один, — предупредил ее Ив, в ужасе от того, что оказался в самом эпицентре скандала. — Это не для меня.
Мэрилин даже не слышала его — вернее, слышала, что он что-то сказал, но не осознала, что именно. Она поняла, что Ив ушел, только когда Дорис Вайдор и Эди Гёц оттащили ее от Хольцера. По ее лицу все еще текли слезы, руки тряслись. Покинутая и одинокая, понимая, что все, без сомнения, были на стороне Хольцера (ведь он принадлежал к старой гвардии), она оттолкнула обеих женщин и выбежала на дорогу.
— Подожди меня, подожди! — кричала Мэрилин.
Она бросилась за Ивом вдогонку, спотыкаясь на высоких каблуках-шпильках. Волосы у нее растрепались, сумочка расстегнулась, и на подъездную аллею Селзников, вымощенную испанской плиткой, выпали ключи, салфетки, пудра
Рывком открыв дверцу машины, она обхватила его руками так стремительно и резко, что разорвала ему рубашку, и с отчаянием стала целовать его в губы, глубоко вонзая свой язык, испуская громкие стоны, скорее напоминавшие вопли, словно ее мучили дикие боли, которые она не в силах вынести.
— Не здесь, — прошептал Ив. — Я не хочу так. — Он завел мотор, и они поехали. Всю дорогу Ив нежным голосом, по-французски, успокаивал ее.
Мэрилин закрыла глаза. Казалось, они уже едут целую вечность, хотя дом Селзников находился от “Бевер-ли-Хиллз” всего в нескольких минутах езды. Ив поставил машину на дороге возле бунгало, где стоянка была запрещена, и, подхватив ее на руки, чуть ли не волоком втащил в дом. Он положил ее на кровать и начал медленно и осторожно раздевать, как будто, дождавшись наконец-то желанного часа, он намеревался насладиться каждой минутой…
26
Она не ожидала, что ее любовная связь с Ивом может вызвать такой громкий скандал, не предполагала, какие могут быть последствия. Широкая публика ни сном ни духом не ведала о ее романе с Джеком — отчасти потому, что Джеку важно было сохранять их отношения в тайне, отчасти потому, что, как она начинала понимать, Кеннеди имели влиятельных друзей в средствах массовой информации по всей стране. А у Ива не было таких покровителей. Он был просто актером и певцом, мужем кинозвезды, которая недавно завоевала “Оскар”. Пресса видела в нем дичь, на которую разрешено охотиться.
Кроме того, в отличие от Джека, Ив трезво рассудил, что его связь с Мэрилин — это верный путь к славе. Он непременно хотел стать звездой Голливуда. Ведь еще много лет назад Морис Шевалье доказал, что француз может добиться в Голливуде положения знаменитого киноактера. Как только стало известно, что он спит с Мэрилин Монро, люди перестали спрашивать: “Кто такой Ив Монтан?”
Что касается самой Мэрилин, она получила то, чего никак не могла добиться от Джека. Они жили с Ивом, словно супруги в браке, только их выдуманная семейная жизнь протекала гладко, без неприятностей и шероховатостей, которые неизбежны в отношениях между настоящими мужем и женой. Монтан был для нее не только прекрасным собеседником — они и спали вместе, и ели вместе, вместе ходили на работу.
Мэрилин с удовольствием подчинялась Иву, а ведь она никогда не слушалась ни одного из своих мужей! Он играл роль — ему это было совсем не трудно, — роль мужа-европейца, который не привык потакать капризам жены, а она охотно согласилась стать послушной кроткой женщиной, которая во всем следует повелениям своего мужа, и даже на работу приходила вовремя! Она готовила для него на маленькой кухоньке в номере Миллеров, а он щедро расточал комплименты ее стараниям. Мэрилин чувствовала себя обновленной, словно ей наконец-то удалось начать новую страницу в своей жизни.