Бессмертный полк. Истории и рассказы
Шрифт:
Подъем по тревоге – и по команде передали, что идем на Красную площадь, где будет проходить парад, и на нем будет присутствовать все правительство и сам товарищ Сталин. Погода мерзкая. Морозец, ветер и снежок. Как парад проходил, плохо запомнилось, волнение, конечно, сказывалось. Лошадь в строю держать, да и на трибуне сам Сталин. Прямо с Красной площади – войска на фронт. Шли пехотинцы, артиллеристы, танкисты, и в колоннах мы – кавалерия.
С Красной площади походным маршем наш эскадрон отправился на фронт. С собой два мешка: один с овсом для лошади, другой с обмундированием,
К середине ноября сложилась неблагоприятная обстановка для наших войск, грозившая полным окружение города Тулы, тем самым открывался оперативный простор на Москву. Попросту войск там наших не было. Тридцать первая кавалерийская дивизия, куда попал Василий Феоктистович, уже вела упорные бои. Продолжая наступление на Каширском направлении, гитлеровцы вышли в район населенных пунктов у Гришино, Оленьково, Мордвес. Этим они разрезали 50-ю армию на две части. Чтобы помешать немецкому командованию вести в прорыв свои войска, тридцать первой кавалерийской дивизии приказано начать активные действия у него в тылу на коломенском направлении. Кавалеристы нарушали коммуникации врага, нападали на продовольственные и военные обозы. Уничтожали живую силу противника, в том числе и танковые части. В результате кровопролитных боев кавалеристы 31-й дивизии освободили населенные пункты Горшковка, Киселёвка, Ильинка.
«…как-то ушли в разведку, слышим, гудит машина. Мы притаились в кустах, и, как только появился автомобиль, я швырнул в него гранату. Оказалась штабная машина, направлялась в свою часть. Забрали документы у подстреленного офицера, а из них выпала фотография, на ней изображены были красивая молодая женщина и двое белокурых ребятишек рядом. Под Тулой лежит тот немецкий лейтенант.
В такие рейды по тылам противника наши кавалеристы ходили регулярно. Лошадь в лесу оказалась намного практичнее, чем любой вездеход».
«В боях с немецкими оккупантами у деревни Чернышино Смоленской области, – вчитываюсь в рукописный текст наградного листа – будучи автоматчиком, неоднократно заходил в тыл противника, откуда наносил удар по фашистам, лично сам уничтожил до 15 немцев. Товарищ В. Ф. Абраменко удостоен правительственной награды – медалью «За боевые заслуги».
Участвовал отец и в форсировании Днепра, за взятие города Луцка награжден орденом Красной Звезды. В этих боях получил осколочное ранение и после излечения был послан учиться в Новочеркасское кавалерийское училище. Но война окончилась, и армия в боевых офицерах больше не нуждалась.
Еще раз отец прошел по Красной площади в составе сводного кавалерийского полка. Говорил, что того волнения ему так и не удалось забыть: как маршал Жуков на белом коне выехал из ворот Спасской башни, как грянул оркестр «Славься!», как раздалось громогласное «ура»…
Как-то сидели за праздничным столом всей большой семьей, День Победы отмечали. А по телевизору шел документальный фильм Кармена «Неизвестная война». И вот показывают Парад Победы сорок пятого года, и все вдруг видим молодого отца. Он на коне, в правом ряду строевой колоны. Слезы так и выступили у всех нас. Ведь такое событие: Парад Победы на красной Площади! И наш отец – его участник…
Сергей Абраменко
В застенках концлагеря
Огромное количество наших соотечественников были зверски убиты в германских концлагерях. Лишь единицы смогли выжить.
Мой прадед Филипп Николаевич Казаков и односельчанин Анатолий Иванович Новосельцев тоже были узниками концлагерей. У меня появилась уникальная возможность рассказать со слов очевидцев об условиях, в которых жили люди, находясь в плену у фашистов. Я хочу отдать дань памяти всем тем, кто вытерпел ужасы плена, выжил или погиб в застенках концентрационного лагеря.
Мой прадед, Казаков Филипп Николаевич, родился в 1903 году. Вырос в селе Волхонщино, Кондольского района, Пензенской области. В довоенные годы прадед работал в колхозе. Когда началась война, ему исполнилось тридцать восемь лет, и он добровольцем ушел на фронт. Всю войну прошёл пехотинцем. Был награжден орденом Красного Знамени и медалью «За отвагу».
В одном из тяжелых боев в 1943 году прадед Филипп был тяжело контужен, потерял сознание. Когда пришел в себя, оказалось, что его вместе с другими солдатами взяли в плен.
Дальше было долгое тяжелое время плена в лагере Бухенвальд. Моя мама, Макеева Людмила Петровна, часто рассказывает мне о том, как прадед жил в плену. Фашисты издевались над пленными, кормили настолько скудно, что организм переваривал собственное тело. От человека оставались только кожа и кости. Кусок хлеба и жидкая похлебка из гнилых овощей единожды в день – вот весь рацион. Трудно представить, как можно было просто выжить при таком питании, не то что работать.
Прадед говорил, что в плену ни у кого не было имён, только номер. Заучить свой порядковый номер на немецком языке узник должен был в течение первых суток. Номера пришивались на одежду вместе со специальным значком, указывающим национальность. За цифрами руководство лагеря не видело человека, жизнь которого равнялась росчерку пера.
Фашисты заставляли пленных много и тяжело работать. Труд в концлагере можно охарактеризовать как средство физического уничтожения заключённых. Сон был кратким, и зачастую всю ночь пленные страдали от насекомых-паразитов. Боролись с ними полным бритьем волос и ежедневным тщательным осмотром друг друга. Но помогало это слабо. На вопрос родственников «Что было самым страшным в концлагере?» прадед, вздыхая, рассказывал, как фашисты ставили опыты над пленными: людей оперировали без наркоза, безжалостно стерилизовали и кастрировали, убивали посредством неизвестных уколов в сердце.
Иногда солдаты не выдерживали пыток. Некоторые переходили на сторону врага, многие пытались бежать из плена. Если кто-то бежал, рассказывал прадед, то всех заключенных из его блока убивали. Это был весьма действенный метод препятствовать попыткам бегства. «Чтобы другим неповадно было», – говорил прадед Филипп.
Конец ознакомительного фрагмента.